Близ Александрии жил один старец, отличавшийся самым неуживчивым характером. Один молодой инок, услышав о нем, сказал сам себе: "Господи, много я грешен перед Тобой, но чтобы загладить мои грехи, пойду к вспыльчивому старцу, буду работать ему и постараюсь с терпением перенести все, что он мне ни сделает.” Как сказал инок, так и поступил: пришел жить к старцу. "Досаждал же, сказано, ему старец, как псу, на всякий день.” Бог, видя терпение инока, после шести лет его жизни со старцем показал ему следующее. Увидел инок некоего страшного мужа, который держал большой свиток и говорил иноку: "Вот половину твоего долга Бог изгладил, позаботься, чтобы изглажено было и остальное.” Должно между тем заметить, что неподалеку от инока жил и другой прозорливый старец, который слышал всегда, как старец сердится, как постоянно оскорбляет своего ученика, как тот постоянно просит у него прощения, а старец, несмотря на мольбы, не прощает его, И когда прозорливый старец встречал молодого инока, то обыкновенно спрашивал: "Ну как, сын мой? Как прошел нынешний день? Не добыли ли мы чего сегодня? Не изгладил ли чего из свитка?” Молодой инок, зная прозорливость старца, ничего не скрывал от него и потому всегда отвечал: "Да, отче, немного потрудились.” Когда же день проходил спокойно и инока не оскорбляли, не заплевывали, не били и не выгоняли вон, тогда он с плачем вечером приходил к прозорливому старцу и говорил ему: "Горе, авва! Зол был нынешний день, ибо провели его в покое и не добыли ничего.” Прошло еще шесть лет, и терпеливый инок скончался. После его смерти прозорливый старец увидел его причтенным к лику мучеников и молящимся о своем строптивом учителе. "Господи, — говорил инок, — как Ты помиловал меня ради моего старца, так и его помилуй ради щедрот Твоих и ради меня, раба Твоего.” И молитва отшедшего была услышана, ибо "по четыредесяти дней, сказано, взял к Себе Господь и старца в место покойно.” Вот, заключает сказание, какое дерзновение имеют к Богу те, которые ради Него терпят скорби. (Прот. В. Гурьев Отечник. С. 858).