Божий промысел

Все события, описанные в рассказе - вымысел автора. Любое сходство с реальными событиями и людьми – случайность.

*  *  *

Отец Василий немного глуховат, поэтому, когда он исповедует - просит громче говорить, а стоящих в очереди просит отойти подальше. Между исповедающим и стоящими на исповедь образуется пустое пространство, в которое норовят залезть без очереди захожане - т.е. те, кто не ходит постоянно в храм, а просто "зашел в церковь". С такими батюшка иногда общается довольно долго, тем самым вызывая недовольство у постоянных прихожан, которые торопятся скорее поисповедаться, как будто это поможет им быстрее причаститься и уйти домой... Так получилось и сегодня. Я встал почти в самом начале очереди, и, воспользовавшись, свободным временем, начал читать молитву "Господи, устами отца Василия открой мне то, что ты хочешь сказать мне". В принципе, я знал, что эту молитву надо повторять перед каждой исповедью, но забывал. Но сейчас, мне хотелось спросить батюшку по поводу одного волнующего меня вопроса: мне было уже 25 лет, а я ни как не мог найти себе невесту, хотя у меня было немало знакомых девиц. Но одни были неверующие, другим я не нравился, а третьи совсем не нравились мне. Что касается монашества - так я абсолютно не готов отречься от мира. Да и молитва не доставляет мне такой радости, как подвижникам. А ведь христианин должен или жениться или стать монахом. Что делать?

Но только настала моя очередь, как вдруг в пустое пространство передо мной, как ни в чем небывало вклинился молодой человек в черном плотно облегающем тело комбинезоне, в каких обычно ходят космонавты или сотрудники опасных лабораторий, т.к. на такой комбинезон удобно надевается скафандр или защитный костюм. В принципе, в таких комбинезонах не благочестиво ходить в храм, т.к. они скорее подчеркивают формы тела, чем скрывают их. Но зато такая одежда хорошо защищает и от холода и от жары. Т.к. батюшка просил говорить громче, а я стоял впереди очереди - я слышал почти весь их диалог. 

- Батюшка, а можно мне исповедаться за друга?

- Ты свои грехи исповедай. А друг пусть сам приходит.

- Он не может прийти. Он умер. Я только что из экспедиции к Проскиме Центавра. Когда авария произошла - он всех нас спас, но облучился и умер у нас на руках. А перед смертью говорил, что исповедаться хочет. Он в детстве крещен был, но у нас на звездолете попа не было. Вот он мне и говорит как другу - вот ты лучше всех меня знаешь, поисповедайся за меня, когда на Землю вернешься. Ну а я вообще даже не знаю, крещен ли я. Ну и спрашиваю, ну а как вообще исповедаться. А он мне сказал - найди храм, но только православный, а в нем как увидешь, что поп исповедует - так подойди к нему и расскажи все, что знаешь про меня. И умер. А я нашел в библиотеке книгу о том, как исповедаться, а в ней написано, что надо рассказать священнику все то, что тяготит душу. И должно стать на душе легко. А мне покоя не дает жизнь моего друга и мое обещание ему. Я все что мог вспоминал и вспоминал. Что мне теперь делать? 

- Расскажи что тяготит душу. Не мне, а Богу. Я только свидетель. Ты в Бога веришь?

- Раньше не верил. А после смерти Сергея - поверил. И в промысел Божий...

- ...

- С Сергеем я с детства знаком. Вместе в школе учились. Он был маленький и толстый и его все колобком дразнили и ни кто не хотел с ним дружить. Со мной тоже ни кто не хотел дружить, так как я очень худой был - дистрофиком дразнили. Вот мы и дружили как два детефективных. А потом он вдруг спортом занялся. Ну и я, глядя на него. А потом ядерной физикой увлеклись. Вместе в институт Космонавтики поступили. Все хорошо, вот только с девушками у него проблемы всегда были. Я на первом курсе женился, а он... Вроде и фигура спортивная, и умный, и красивый. Но девчонке или вдруг что то не то скажет, или ее у него другой кто то уведет, или просто вдруг все в нем воспротивится. Прямо - лучше смерть, чем эту девку рядом всю жизнь видеть. Говорят, что это вроде бы от того, что он без родителей воспитывался. Вроде бы он тогда в Бога верил. Помню, говорил что то про Бога, молитвы. Говорил что то и про Божьий промысел и Божью любовь. Но я к этому скептически относился, говорил, что если Бог есть - пусть сам покажется. А если он такой любвиобильный - пусть тебе даст хорошую жену, чтобы любовь доказать. Но он не спорил со мной, а обычно молчал.

Мы окончили институт и нас определили в звездную экспедицию. Я был главным инженером, а он работал под моим руководством. Он разбирался в двигательной системе звездолета гораздо лучше меня. По идее, он должен был быть главным инженером, но он сторонился высоких должностей, хотя был прекрасным специалистом. Даже говорил, что может управлять двигателем вручную - т.е. без помощи автоматических  систем управления. Абсолютно пустые знания, так как приводы управления двигательной системы находятся между первым и вторым защитными экранами. Излучение там такое, что человек за несколько минут сгорит там даже в самом лучшем скафандре.

Так случилось, что на обратном пути, когда мы уже покинули планетарную систему и мчались в межзвездном пространстве у нас дала сбой система управления двигателями. Нет, мы бы не взорвались и не сгорели. Просто, когда параметры реактора отклонились бы от норм выше критических параметров, сработало бы автоматическое заглушение, и двигатели бы потеряли тягу. Звездолет так и не набрал бы нужную для межзвездного перелета скорость и путь до Земли растянулся бы на сотни лет. Мы могли бы подать сигнал бедствия, но найти нас в межзвездном пространстве и пересадить на другой звездолет было бы практически невозможно. Тогда Сергей сказал, что он хочет попробовать спуститься в реакторный отсек и руками установить нужный режим работы двигателя. Это был последний наш шанс, хотя при таком излучении человек мог прожить не более 10 минут, а на работу понадобились бы как минимум пол-часа. Я не мог запретить ему это сделать. В конце концов все равно нас ждала смерть, т.к. вода, воздух и продовольствие должны же когда-то кончиться.

Облачаясь в скафандр он напевал молитвы... "Слава Отцу и Сыну и Святому Духу!" "Богородица Дева Радуйся..." "Господи Спаси!" "Господи, Благослови!" Прежде, чем скрыться в люке - он сказал мне: "Если ты долетишь - поисповедайся за меня." и я обещал ему это сделать. Все время пока он работал - все мы могли наблюдать за ним. В экстремальных условиях он работал спокойно, как будто в своей лаборатории и при этом постояно напевал молитвы. Именно напевал. Говорил их удивительно красиво и нараспев. Хотя излучение там и тепловое и радиация и электромагнитное. Он должен был там поджариваться как курица в высокочастотной духовке. По расчетам он должен был уже потерять сознание. Должны были отказать сердце, легкие, мозг. Но он так же спокойно и с молитвой на устах продолжал работу. Мы не верили своим глазам. Он отрегулировал параметры реактора не хуже, чем автоматическая система управления и теперь он возвращался. Мы были спасены, и он живой шел к люку. Один за другим открывались люки и он поднимался все выше и выше от огненного ада реактора. При этом все так же нараспев читая молитвы и псалмы. Когда он на последнем уровне скинул скафандр - сработала сигнализация - его тело превратилось в мощный источник радиации, но он был еще жив. Он открыл шлюз и помахал нам рукой. Потом сказал мне: "Ты спрашивал про Божий Промысем. Видишь, как хорошо, что Бог мне не дал семью. Иначе когда бы я технику изучал? А тебя как друга прошу - поисповедайся за меня, если так можно. Тебе Бог дал растить детей, а мне - умереть за друзей. Слава Господу за все..." Тихо и спокойно он перекрестился и опустился на принесенные санитарами носилки... Его лицо как будто сияло каким то необычным спокойствием и радостью. Он спросил святой воды, и у кого то в каюте оказалась бутылка взятой с земли крещенской воды. Он слабеющими руками поднес ко рту стакан, отпил глоток и умер. Вскрытие показало, что в его теле не было ни одной живой клетки. Он был почти как кусок жареного мяса... По всем биологическим законам он должен был умереть еще в реакторе. После этого, я поверил в Бога...

 Мысль о действительном существовании Божьего промысла так поразила меня, что я задумался и не помню чем закончился разговор батюшки с космонавтом. Да и был ли он? Батюшка уже  исповедовал какую то пожилую женщину, а за ней стояла молодая, вероятно, ее дочка. Я обратился к Богу с молитвой и получил ответ, пусть даже таким необычным, зато доходчивым способом.  Как мудр Бог! Он даже не допустил меня в растерянных чувствах до таинства исповеди, а дал мне время поразмыслить, пропустив вперед меня без очереди еще  двух женщин!