Семинарист решил жениться. Не потому что влюбился, а потому что время пришло. Последний курс семинарии, надо определяться, сказал архиерей, или монашество, или женись и рукополагайся. И решил семинарист дело выправить простым способом, наложил на себя сорокадневный пост и сугубую молитву святителю Николаю. У монаха-духовника совета про женитьбу спрашивать было бессмысленно, поэтому он позвонил отцу и спросил:
— Папа, а как ты узнал, что вот именно эта девушка — твоя будущая жена?
Отец рассмеялся:
— Когда ты ее увидишь, у тебя не будет сомнений. Она вся сиять будет, ты же ее увидишь глаза¬ми Самого Бога.
— Это как?
— Ну, не знаю, у всех по-разному. Просто ты сразу поймешь, что это она. Ты это ни с чем не перепутаешь.
Сорок дней молился семинарист Николаю Угоднику. Сорок дней отдавал свои котлетки сокурсникам, похудел, но был светел и радостен в надежде своей. И каждый день всматривался: может быть, вот эта, а может, вон та? Сходил на разведку в регентское и иконописное отделения семинарии, факультеты невест. Но девушки там показались ему несерьезными зазнайками-хохотуньями.

Сорок дней прошло, а небеса медлили показывать невесту. Вот пришел и последний день само¬чинного поста. Прошло долгое утро, протянулся день, настал уже и вечер: Видимо, нет Божией воли, чтобы жениться мне, — загрустил семинарист.
А тут его позвали сокурсники на дискуссию к баптистам. Тамошний молодой пастор допускал собеседования с православными. И они, отпросившись у семинарского дежурного помощника инспектора, отправились в баптистскую церковь. У баптистов активистками были в основном девушки. Священное Писание они знали почти назубок, поэтому семинаристам пришлось отдуваться по темам почитания святых, которых баптисты не признавали. Начали с дискуссии, а потом, разгоряченные своей юностью, разругались, когда дошли до непочитания баптистами Пречистой Божией Матери. Ну, поспорили, поговорили, пора уже и домой. Вышли на улицу, уже темнело.

Семинаристы, как воспитанные джентльмены, предложили проводить девушек по до-мам, хотя уже предполагали нагоняй от дежпома и инспектора семинарии. Ну, пошли. Семинаристу досталась самая умная из баптисток, еще дорогой они упражнялись в сравнительном богословии, переругиваясь на расстоянии в полметра, У подъезда девушку ждали ее родители. Увидев ее в сопровождении молодого человека, они вежливо поздоровались и пошли в подъезд. Семинарист и баптистка постояли еще у подъезда, он сказал ей, что ему было интересно на дискуссии, поблагодарил ее за терпение, она в знак примирения сказала что-то тоже хорошее. И вдруг, подняв на нее глаза, он увидел, что она вся сияет, что она — красивая, умная, верующая девушка. В вечерних лиловых сумерках над ее головой появилась смутная неоновая надпись, она мерцала, словно бы стартер был неисправен, и он вдруг понял, что там написано: «Это она!». Вывеска с треском разгоралась так, что и смотреть было почти невозможно. Они попрощались. На следующий день он снова отпросился к баптистам. И зачастил на несколько месяцев.

Через полгода они поженились. Теперь он священник, она — его супруга, у них четверо прекрасных детишек. По вечерам они вспоминают свои богословские споры как что-то прекрасное от юности, и вместе с ребятишками встают на молитву перед иконами Спасителя и Пресвятой Богородицы. А святой Николай, как всегда, улыбается на них из угла со старенькой, еще семинарской иконы.