Выслушав это, евнух удалился, а достойный Епифаний, позвав святого, пошел с ним в свою комнату, и, найдя там стол, они сели возрадовались дарам Божьим. А после того как они насытились"! Епифаний сказал блаженному: "Почему, досточтимый господин, так строго изобличил ты моего друга?" Ответил ему блаженный "Из-за того, что он друг твой и дорог тебе! Именно поэтому я и вступил с ним в разговор: ведь если бы он не был твоим другом, он вообще не услышал бы от меня ни единого слова: не в том моя цель, что бы порицать грешников, но в том, чтобы бежать прямым путем, ве­дущим к лучшей жизни". Епифаний опять говорит: "Я знаю об этом, о слуга Божий, но этот юноша - раб, и, вынуждаемый своим господином, что он может сделать?" Святой отвечает: "Я знаю, и очень хорошо знаю это; однако для телесных надобностей должен раб повиноваться купившему его, а не ради дьявольских занятий, в особенности этой проклятой и отвратительной мерзости, которой даже животные не умеют заниматься". Епифаний сказал: "Если гос­подин отдаст приказание рабу ради телесной надобности, или ду­ховной, или греховной, и раб не станет повиноваться, ты знаешь, конечно, господин мой, сколько он вытерпит, оскорбляемый, изби­ваемый, осыпаемый угрозами и все прочие мучения принимающий". А святой ответил: "Это, дитя, мученичество Иисуса Христа, о кото­ром он намеком сказал: "Блаженны преследуемые за правду, ибо их есть Царство Небесное". Поэтому, если рабы не покоряются гос­подам своим в отвратительной содомской похоти, они блаженны и трижды блаженны, ибо через испытания, о которых ты говоришь, они будут причислены к мученикам".

18.

Пока они говорили об этом, один из слуг Епифания, которо­му отец его поручил покупать еду, наблюдая за святым, понял смысл его служения и, сев в ногах у него, стал со слезами умолять святого, чтобы тот заступился за него пред Богом, дабы и ему вести такую жизнь. А праведник понял в душе, что именно стремится получить этот мальчик, и, желая наедине поговорить с ним, силою Святого Духа изменил речь его на сирийскую, затем сел и стал говорить с ним по-сирийски, как и хотел. И мальчик так заговорил с ним: "Если бы я не был способен на это, я бы и не просил тебя помочь мне стать таким, как ты сам". Святой же ему ответил: "Ты не можешь вынести испытаний и тяжких трудов этого подвига, ибо тесен этот путь; а посему оставайся лучше таким, каков ты есть, в благочестии и скромности, учась у своего господина тому, что лучше и что ве­дет к спасению, избегая похоти, прелюбодеяния, злопамятности и всех остальных страстей, дабы не случились с тобой такие беды". А мальчик сказал ему: "Итак, если ты не хочешь внять мне, ничтож­ному, скажи мне, что не можешь сделать это, и я, конечно, оставлю тебя".

Епифаний же, заметив внезапное превращение мальчика, ибо тот заговорил на языке, которому не учился, сказал: "Что за чудо! Ди­вен Бог в святых своих!" А блаженный Андрей спросил Господа об этом мальчике, что в самом деле должно произойти по его просьбе, и явился ему голос, говорящий: "Нет в том пользы, откажись от это­го предприятия; но покажи ему, каково это дело, чтобы он не осуж­дал тебя как бессильного". И блаженный немедля повелел ангелу, стоящему рядом с ними: "Наполни чашу радости духовной, из которой изливается благодать отпущенного мне дара". Ангел же Господа сделал так, и говорит ему блаженный: "Напои сидящего у моих ног". Он же напоил его тотчас невидимо, и мальчик начал делать знаки, подобные тем, что делал богоносный отец, который, глядя на него, улыбался радостно. А Епифаний, увидев происшедшее, забеспоко­ился, испугавшись, как бы не обрушился на него весь гнев его отца, и говорит блаженному: "Я прошу тебя, слуга Божий, не делать это­го с рабом отца моего, дабы и к тебе самому не относились с прене­брежением, и Бог за добро не подвергался поношению, и не вы­ставляй меня достойным ненависти и проклятия пред отцом моим. Посему я прошу и умоляю тебя, чтобы ты не отверг мою просьбу как напрасную, но помнил свидетельство любви моей, раба твоего, которое я однажды тебе дал". А блаженный, не желая оставлять бес­плодной просьбу Епифания, повелел ангелу отнять у мальчика дан­ный ему дар, и тотчас забрал у него ангел Господень эту благодать, и мальчик вернулся в прежнее состояние, в котором находился ра­нее. В великой печали, однако, стал он просить святого снова дать ему этот дар. Тот же ему ответил: "Ты сказал мне, будто я не в силах явить подобное в тебе; смотри же теперь и знай, что именем Господа нашего Иисуса Христа я и большее, если захочу, могу явить в тебе; однако господин твой Епифаний стал на твою защиту, а божествен­ные законы" не позволяют поступать вопреки мнению господина твоего". И тут один из рабов - товарищей этого мальчика - по при­казанию хозяина призвал его к его обычной службе.

С наступлением вечера уговорил Епифаний святого остаться у не­го. Около первой ночной стражи все рабы, выполнив свои обязан­ности, собрались вокруг Епифания, охваченные горячей любовью, и, так как они стояли, сжав руки, он велел им сесть.

19. О СЛУГАХ ЕПИФАНИЯ.

И вот как только все уселись во­круг него, блаженный Андрей посмотрел духовным оком своего ра­зума на поступки каждого из них, и какой грех кто из них совер­шил, и, желая вразумить их, принялся говорить аллегориями, из­лагая некую притчу. И одни, внимая словам святого, раскаивались, покрываясь краской стыда, другие чувствовали головокружение и трепет, а третьи со стыдом убегали. Ведь простая речь праведника решительно изобличала прегрешения их всех, раскрывая, почему, каким образом и где они были совершены. Но ведь еще удивитель­нее то, что каждый из них воспринимал сказанное на своем собствен­ном языке; и каждый заключал: "Обо мне говорит этот человек". И, впадая в страх и трепет из-за того, что в притчах он порицал их грехи, они приходили к раскаянию. А гнусный демон, глядя на то, как рабы Епифания исправляются, привел с собою множество не­чистых духов, и, усевшись во дворе перед домом, они принялись хохотать. Блаженный же догадался и усмехнулся, услышав это. Тогда Епифаний и те, которые были с ним, заметили усмешку пра­ведника и, посчитав ее странной, захотели узнать, почему он так ведет себя: они ведь не слышали голосов злых демонов, ибо не име­ли такой проницательности. Понимая это, праведник, бросив взор направо, сказал с какой-то властностью: "Подними завесу с сердец тех, кто находится здесь!" С этими его словами отверзлись духовные уши их, и услыхали они, о чем говорили демоны. И стали они спрашивать Епифания: "Господин, кто эти распутные женщины, которые, стоя за воротами, соревнуются в бесстыдстве?" А он им отвечает: "Это демоны радостно скачут, оттого что мы грешны". И, услышав это, они стали ругать самих себя. Вдруг, неожиданно встав и поклонившись в ноги достойному Епифанию, они отправи­лись каждый к своему ложу. Но, уходя, один говорил другому: "За­метил ли ты одну странную вещь: как этот бедный человек расска­зал мне о моих грехах?" А другой говорил: "Поверьте, братья, он и мне все тайны сердца моего раскрыл!" И одни говорили, что он свя­той, другие же - что он предсказатель и по расположению знаков Зодиака возвещает то, что может случиться, третьи возражали: "Он открыл нам все с помощью демонической силы".

Наконец, когда все уснули, Епифаний, покинув, по своему обы­чаю, ложе, лег на полу; святой же, сделав вид, будто уснул на ложе Епифания, сам оставил его, вышел во двор и лег в навозную кучу на весь остаток ночи.

С наступлением же утра он вышел в сопровождении Епифания на свою духовную борьбу. Тогда Епифаний, призвав к себе того маль­чика, с которым святой говорил на сирийском языке, стал выведы­вать у него, как это таинство было сотворено в нем. Мальчик же, относившийся к нему с большим доверием, изложил без утайки все, что с ним случилось. "Господин мой, - говорил он, - когда я во­шел в твою комнату, то внезапно потерял дар речи, ибо увидел, как лицо того святого сияло ярче солнца. Пораженный, услышал я го­лос (откуда - не знаю), говоривший мне: "Взгляни, и ты поймешь, сколь великим сделала его глупость ради Господа". Тогда я стал смотреть: и вот, от луча, бывшего на праведнике, отделилась какая-то часть и приблизилась к моему лицу, и тотчас я начал произво­дить его движения - сколь долго, ты видел. Затем у меня отняли это, и я стал, каким был раньше, то есть приверженным к обычным мирским вещам. Так вот, господин, отныне будь сам попечителем моего спасения, ведя меня по тропе велений Божьих". Услышав это, Епифаний изумился в душе и почувствовал головокружение. Со слезами обняв мальчика, он поцеловал его глаза, ставшие свиде­телями таких таинств, и промолвил: "Вседержитель Господь, пока­завший тебе дивные таинства свои, может спасти и душу твою, воз­любленный мой брат, и я с этого дня буду распоряжаться твоими Делами, считая тебя своим близким другом и духовным братом". Вот почему с тех пор полюбил Епифаний мальчика, став для него по­мощником во всем, что угодно Создателю.

А блаженный Андрей, после того как удалился из дома Епифания, вел борьбу в скрытых местах и закоулках города, где никто его не знал, пронизываемый невыносимым холодом и скованный сту­жей, ненавидимый всеми, так что даже городские дети избивали, волокли, жестоко колотили его и, накинув на шею веревку, тащили! его прилюдно, а затем, сделав из угля чернила, мазали его лицо., Терзаемый таким образом, перебрался он к Артополиям, чтобы восстановить силы: ведь от чрезмерного поста истощилось тело его. Некоторые из христолюбивых людей, заметивших, как он измучен, да­вали ему мелкие монеты, и, так как долгое время они не видели его, говорили: "Где ты был до сих пор, недоумок, и где провел столько дней?" А он им отвечал: "Или вы не знаете, болваны, что, находясь с дураками, я боролся как дурак? Да вы ведь и сами дуралеи!"; Они же поднимали его на смех, не понимая сказанного, ибо дурака­ми он называл пагубных демонов, с которыми он всякий раз вел борьбу, сражаясь за Царство Небесное. И одни давали ему мелкие монеты, другие - бобов, третьи - хлеба, четвертые - сыра или фруктов, каждый из того, что купил. А он, зайдя в таверну, делил; все это с такими же, как и он, бедняками. И часто кое-кто из сострадательных людей, жалея его и сочувствуя ему, отдавал плащ; но дру­гие бедняки, живущие как бессовестные разбойники, нападали на! него ночью и, раздев, грабили и убегали, оставляя его нагим: это те, которых горожане обычно называют мальчиками архиепископа.

И вот однажды, когда он опять справлял нужду позади таверны на глазах у прохожих, какой-то юнец, увидав, как он сидит не краснея, сообщил хозяину таверны, а тот, выбежав и увидав святого, достал палку и избил его, как только мог. А другой проходивший мимо наглец, отличавшийся диким нравом, как увидел, что святого бьют, схватил палку и, подстрекаемый дьяволом, стукнул его этой палкой изо всех сил, так что удар далеко был слышен. А свя­той, посмотрев на того, кто ударил его, горько застонал, но, поднявшись и подойдя к нему поближе, стал целовать его ноги, молясь за него. Некоторые, глядя на это, говорили: "Посмотрите, как этот сумасшедший, подобно псу, тупо целует ноги того, кто его побил"; А блаженный Андрей, приняв невыносимые удары, удалился отту­да и, зайдя в один из углов портика, уснул, охваченный коротким сном. А проходившие мимо люди, глядя на него, говорили: "Это он страдает из-за женской ворожбы", а другие - "из-за эпилепсии". А Бог, Который ведает тайное и провидит издалека высокое, знал и о службе раба Своего, и по какой причине он творил такое.

20. О ПОВОЗКЕ, ЗАПРЯЖЕННОЙ ВОЛАМИ.

И вот, поскольку святой, бывало, лежал, как говорилось, то в переулке, то в городских портиках, случилось, что проезжала там повозка, запряженная во­лами. Возница, - если правду сказать, мертвецки пьяный, - ехал, распевая песни, и, конечно, не осознавал, что творилось с праведником. А вышло так, что быки, поравнявшись с Андреем, прошлись по нему, а когда и колеса проехали по его животу, прохожие закри­чали вознице, а некоторые стали бить его, приговаривая: "Даже если ты его не заметил, надо ведь было смотреть, где проезжает твоя по­возка!" Он же, пьяный до отупения, с трудом отвечал: "А кто заставлял его ложиться посреди улицы?" Они же в ответ: "Пусть бы Бог дал тебе его разум и дух, что ведет к такой бесчувственности!" А праведник милостью Божией остался невредим. И некоторые удивлен­но говорили: "Мы в недоумении, что сказать или вымолвить об этом тронутом: Бог ли его охраняет или злые духи, якшаясь с которыми он катится к гибели?" А другие: "Мы думаем, что овладевший им демон, стремясь остаться при нем, резко уменьшил вес повозки и сохранил его невредимым". Третьи говорили: "Нет, все не так: это Бог, который милосерден, сжалился над его несчастием и недугом и защитил его". Он же сотворил все это по своей воле, ибо презирал мир и то, что в мире, ради Царства Небесного.

И другое чудо сотворил праведник с соизволения Божьего: в лет­ние дни, когда невыносимо палило солнце, он притворился пьяным и, придя в знойное место, остался там на палящей жаре, лежа по­среди улицы без пищи и питья. Тогда прохожие, спотыкавшиеся об него, по наущению дьявола, и приходившие в ярость, то били его палками, то пинали, проходя мимо, иные на бегу поносили его и топтали ногами, а другие, схватив за ногу, тащили его вниз. Когда же наступила ночь, он встал и пошел оттуда к преддверию церкви и всю ночь находился там, вознося Богу молитвы и просьбы.

21.

На одном из этапов его духовной службы произошло со слугою Господним следующее: пустившись в путь, по своему обыкновению в неурочный час, дабы его молитва в преддверии храмов никому не стала известна, он оказался в часовне Пресвятой Богородицы, расположенной в левом портике Константинопольского форума[5]. А по этой улице случайно проходил какой-то мальчик, выполняв­ший поручение своего господина. И вот когда святой приблизился к часовне, чтобы помолиться, мальчик догнал его, ступая на цы­почках. Святой же не заметил того, кто шел вслед за ним, - так Бог устроил. А поскольку Богу было угодно, как я уже говорил, чтобы обнаружилось, каков на самом деле Андрей, то, когда он оказался У дверей и, вытянув свою правую руку, сотворил над ними знак крес­та, двери тотчас отворились сами собой. Войдя внутрь, он стал горячо молиться, не зная, что кто-то за ним наблюдает со стороны. Ведь мальчик сопровождал его, чтобы проследить за ним, потому что знал, что это один из сумасшедших, а когда увидел, как двери отво­рились, затрепетал, почувствовал головокружение и, охваченный дрожью, обратился к самому себе: "Вот какого слугу Божьего назы­вают безумным воистину безумные! А мы, несчастные, даже не зна­ем, кто сейчас показал безжалостно избивающим и оскорбляющим его, каков на самом деле святой! О, сколько тайных слуг имеет Гос­подь, и никто не понимает и не знает, что происходит с ними".

Так он размышлял, стоя у входа, а подойдя поближе, стал вы­сматривать, что творится внутри, и видит, как святой парит в воз­духе перед амвоном и молится. Вспышки пламени расходились вокруг него, и несравненное благоухание достигало дверей хра­ма. Изумленный предивным зрелищем, мальчик удалился оттуда для исполнения приказа своего господина, а святой, завершив мо­литву, вышел, и, когда он выходил, затворились снова двери крест­ным знамением. Заметил он также мальчика, наблюдавшего за ним, и был удручен этим, ибо знал в душе своей, что тот был свидетелем совершенного им. Святой наблюдал за его возвращением, чтобы тот не открыл кому-нибудь его тайны. Когда же мальчик вернулся до­мой, праведник, подойдя к нему, молвил: "Остерегайся, дитя, опо­вещать кого-нибудь о виденном тобою в этом месте, и с тобой пребу­дет милость Господня. Если же ты попытаешься вымолвить хоть слово об увиденном тобой, я отдам распоряжение нечистому духу, и ты сделаешься посмешищем в городе. Впрочем, - воля Иисуса! - охраняющий тебя ангел не даст тебе говорить: ведь я прикажу ему, и мне не нужно будет беспокоиться об этом". Мальчик же, не видя, кто был говорящий с ним, охваченный страхом, произнес: "Не ска­жу, господин". И, пораженный, он обратился к самому себе со сло­вами: "Что за чудо! Вот он где, святой, а мы и не знаем, воистину безумные! Вот так диво! Сколько тайных слуг имеет Господь, пре­красных в своих деяниях и мыслях, и то, что мы слышали из житий святых, теперь увидали своими собственными глазами".

Придя к своему господину, он дал ему подобающий отчет о своем поручении. Охваченный же демоном забвения, он было думал рас­сказать господину и о том, что увидел, дабы и тот причастился чуда; но когда намеревался открыть рот, явился ему юноша, стоявший перед его глазами и имевший вид молнии, и, напугав его, сказал: "Остановись, ничтожный, дабы не быть одержимым злым духом и не стать игрушкой демонов!" Тогда, увидев того, кто явился ему, мальчик онемел, и ужас и дрожь овладели им. Затем, когда он хотел, вопреки страху, заговорить снова, огненный юноша своей правой ру­кой вновь загородил его уста, молвив: "Остановись, дитя!" - и с эти­ми словами стал тотчас невидим. Тогда мальчик затрепетал, не в си­лах понять то, что узрел, он был ошеломлен и потрясен этим чудом.

Однажды во время сбора урожая, когда продавцы плодов, по сво­ему обычаю, выкладывают и продают самое лучшее в стеклянных сосудах, в одной из лавок был выставлен такой сосуд, наполненный отборными фигами. Там же находился праведник и кое-кто из горо­жан. И когда они заметили, что продавец уснул, склонив голову к коленям, то, подведя святого ближе к плодам, стали указывать на разложенные фиги и, указывая пальцами, говорили: "Ешь, дурачок, и насыть свою душу, быть может, больше не будет подходяще­го случая". Он же послушал их и, подойдя поближе, принялся есть и ел, сколько мог. А подстрекатели смотрели, как он ест, и кивали ему, чтобы насыщался без страха. Когда, наконец, сосуд был почти опустошен, продавец проснулся, а наблюдавшие за ним насмешни­ки исчезли. А поскольку блаженный продолжал есть, заметивший это продавец вскочил, выхватил у кого-то палку и принялся бить Андрея столь яростно, сколь у самого хватало сил. А затем точка­ми, ударами и пинками погнал его дальше.

И тут встречает праведника мальчик, который видел его вися­щим в воздухе и взирал на его чудеса. Обняв святого, он поцеловал ему руки и лицо; заметив же, что оно почернело, он стал расспра­шивать, кто мог сотворить с ним такое? Говорит ему блаженный: "Так угостил меня, дитя, вот этот ненасытный подстрекатель,114 прельщенный, бедолага, сладостью фиг. Если, по правде говоря, мне отвесили столько ударов за простые фиги, что же назначит Бог со­блазнившимся самыми постыдными делами и не выказавшим рас­каяния?" Затем он сказал мальчику: "Так ты выполнил мои указа­ния? Конечно, если бы пламенная рука огненосного юноши не ско­вала тебе уста, ты стал бы одним из тех, кем овладели демоны". А тот, услыхав такое, затрепетал, вспомнив о пророчестве правед­ника и о его ошеломляющем чуде. Тогда, прикоснувшись к его руке, он отправился дальше.

22. ОБ УГРОЗЕ ДЬЯВОЛА.

А проклятый демон, заметив дружбу праведника и мальчика, а также потому, что тот явил ему чудеса, предсказанные ранее, охваченный ненавистью, взял с собой также отпетого грешника сатану; вместе они встретили праведника, ког­да он шел с мальчиком вдоль темного портика, и, воспылав злобой, воскликнули: "Обманщик, насмехающийся над миром! Ты, верно, рехнулся, отобрав у меня тех, кто, благодаря грехам своим, подвла­стен мне: тебе не довольно челяди Епифания и всех остальных, ко­торые были моими и которых ты похитил, сделал чистыми и при­вел к своему Богу, но и этого ты хочешь отобрать у меня и очистить через покаяние?" И тотчас начал перечислять грехи мальчика. А святой говорит ему сурово: "Да пребудет все это с Богом и вне мо­его попечения! Тебе-то что за дело до него, негодник? За грехи этого мальчика я приму наказание, я душу свою за него положу, а тебе не достанется и частица души его". Сказав это, святой впал в неистов­ство, а дьявол и сатана-негодник, ужасные возмутители и враги жителей этого величайшего города и Царицы городов, сидящие в засаде и нападающие на сынов человеческих, чтобы творили они дела постыдные, возжелали похитить мальчика из рук святого. Он же, охваченный великим гневом, поднял с земли камень и метнул его в тех мошенников; и можно было видеть поразительное чудо: завизжав наподобие свиней, они исчезли в воздухе.

А блаженный пришел вместе с мальчиком в таверну, и, купив хлеба, они сели там, довольные друг другом. Затем явился какой-то юноша, у которого первый пушок появился на лице, вместе с дру­гим молодым человеком; они сели близко к богоносному мужу и начали есть. Тогда святой, разгадав их грехи, стал на них присталь­но смотреть и, желая напомнить им об их прегрешениях, пустился в свои забавы. А сидящие там люди, глядя на его мнимое безумие, смеялись и веселились. И вот святой протянул руку, выхватил у од­ного из них печенье и съел, а тот рассердился и говорит праведни­ку: "Значит, ты не сидишь молча, бесноватый сумасшедший, но, вооружившись бесстыдством, отбираешь чужое?" А блаженный ему в ответ: "Это ты, истинный болван, не можешь быть спокойным и безмятежным, потому что именно ты украл вещи Симеона!" И, про­изнеся эти слова, он изо всех сил дал ему затрещину, так что у того еще полчаса звенело в ушах. А вор, сознавая за собой грех, не ре­шился противоречить ему, но поразился и сказал самому себе: "От­куда он знает об этом?" А святой и другому дал пощечину, сказав: "И ты, болван, проедаешь наворованное". А тот испугался и стал отпираться, но блаженный Андрей молвил ему: "Поверь мне, что если ты еще вздумаешь воровать, попадешь к демону на допрос". И, словно повернувшись к кому-то, изрек: "Если еще хоть раз по­пытается воровать, бери его на дознание!" С этими словами он ушел оттуда.

23. О ВСТРЕЧЕ С ДЬЯВОЛОМ.

И снова блаженный вместе с тем мальчиком встретил на своем пути дьявола, да еще с толпой демонов, и стал дьявол громко роптать и из-за этого мальчика, и из-за тех, кто был с ним, и из-за того, что святой изобличил проступки воров. А святой увидал, как дьявол распаляется, и говорит, строго взглянув на него: "Ты опять впал в свою злобу, проклятый? Теперь-то зачем ты сюда явился, ничтожный обманщик? Или ты снова опол­чился против благоговеющих пред Господом? Клянусь Иисусом, для тебя настало плохое время: убирайся отсюда, несчастный, ибо нам нет никакого дела до твоего ничтожества". На эти слова праведни­ка дьявол ответил: "Андрей, ты несправедлив ко мне! Клянусь не­колебимым троном и его великолепием, ты становишься тираном, поступая вот таким образом! Ведь чего ради открываешь ты толпе свои деяния, а люди, видя это, приходят к сокрушению и покая­нию? Уходи от меня, убирайся! Сторонись тех, кто предан мне из-за низости греха, и не побуждай их бежать от любимого мной беззакония. Разве ты не знаешь, что у них есть Моисей и остальные проро­ки: пусть их слушают. Есть у них Евангелия, Павел, жития святых - пусть их слушают. Неужели же не довольно всего этого для! наставления, но и меня тебе вздумалось низвергнуть? Что у нас мо­жет быть общего, безумный оскорбитель мира? Отступись от меня, селеед, не то я и тебе устрою испытание, как Иову!" А блаженный молвил в ответ: "О треклятый, какими молниями ранено твое серд­це! Как же ты сможешь отвратить меня от моей цели и потребовать у Господа суда надо мною? Фу, какой вздор, негодник! Под каким предлогом хочешь ты устроить разбирательство против меня? Из-за злата, которого я не имею? Или из-за серебра, которого у меня нет? Не из-за владений ли? Или же из-за рабов? Что ж, не жалей ничего из моего состояния. Уничтожь основание моего дома и за­ставь меня хулить Господа! Или тебе стали ненавистны мои сменя­ющие друг друга одеяния? Мои сияющие сандалии? Блеск моего дома? Что ты можешь сделать против меня, нечестивец, ничтоже­ство, гнусный и порочный пес? Тебе на зависть испачканное и разо­рванное тряпье, которое я ношу? Смотри, я отдаю тебе и его!" И с эти­ми словами он снял с себя жалкую ту одежонку и швырнул в его безликую морду, предпочтя остаться нагим. А мальчик, увидав, что сделал святой, поднял лохмотья и надел на него. Тогда блаженный Андрей, поцеловав мальчика и дав ему много наставлений, как дер­жаться в стороне от пагубы, отпустил его домой; сам же предался духовным трудам и испытаниям в гуще толпы, продвигаясь вперед и выше, постясь, бодрствуя, изнемогая от каждодневного труда, бега и напряжения, избиваемый, оскорбляемый и оплевываемый в этой борьбе.

А тот молодой человек, которому праведник повелел не воровать, забыв слова его, вернулся к прежним привычкам, и даже к еще бо­лее низким. Праведник же, увидав, что его великодушие к нему не приносит никакой пользы, приблизился духом к тому месту, где был дом юноши, и приказал одному из скверных ангелов допросить его и с помощью его же собственных слов объявить обо всех его грехах. И вот, будучи пойман злым духом, он тотчас все понял, припомнив затрещину от руки праведника. Тогда, охваченный тревогой, он побежал в часовню святейшей Богоматери, называемую "Мирелеон". И когда он прибежал туда ради чудодейственной помощи той, то начал со слезами молиться постоянной Заступнице всех угне­тенных и в особенности прибегающих к Ней с горячей любовью и непоколебимой верой. Взяв данного Богом елея и намазав им все тело,[6] он стоял, творя молитву Заступнице рода нашего. И во вре­мя молитвы он впал в исступленное состояние, и видит женщину, стоящую перед дверями святилища, одетую в виссон[7] и пурпур. И светилось лицо ее, сияя ярче солнца. Бросив на демона косой взгляд, она сказала решительно и гневно: "Ждешь своего часа, гряз­ный негодник? Изыди из творения моего Сына, ибо он пришел под мою защиту!" Он же отвечал устами юноши: "Андрей, ради твоего Сына принявшийся за шутовство, сам разрешил мне допросить его". А она произнесла: "Изыди наконец и не болтай вздор, не то я сделаю так, что он и тебе вынесет приговор". При этих словах демон испу­гался и вышел. Когда же та, которая явилась юноше, исчезла на возвышении, он тотчас пришел в себя и понял, что освобожден от злого демона. И восславил он человеколюбивого Бога и, горячо воз­благодарив Богородицу, поклялся больше не воровать, не распут­ничать и не общаться с глупцами и грешниками. Изложив это пе­ред высокочтимым ликом Богородицы, он радостно пошел домой.

И вот, благодаря ходатайству той, которая поручилась за него, он достиг вершины добродетели, так что все изумлялись внезапно­му преображению мальчика и его образа жизни. И когда он, быва­ло, выходил на улицу и встречал блаженного во время его игрищ, он сворачивал с дороги в переулок и, приблизившись к нему, гово­рил: "Клянусь Господом Иисусом, строг святой". И благодарил того, кто был причиной его спасения.

Однажды, отправившись вновь на свою духовную службу, встре­тил он погребальную процессию. Принадлежала же она некоему знатному человеку из весьма богатых, и неисчислимое множество народа участвовало в ней. Были слышны громкие голоса псалмо­певцев, и было много свечей и фимиама, и родственники рыдали и били себя в грудь. А слуга Божий, увидав процессию, долгое время молча смотрел, и вдруг увидел: множество свечей в подсвечниках, а впереди них - эфиопов, кричащих сильнее псалмопевцев: "Ах, ах!" Все их курения пахли, как навоз, и, будто бы держа в руках мешки, они распространяли дым и копоть, один за другим отделя­ясь от толпы в пляске. Они бесстыдно кривлялись, смеясь, как бес­совестные женщины, и то лаяли, как собаки, то верещали, как сви­ньи; и была для них похоронная процессия какой-то радостью и ве­сельем. И одни ходили вокруг носилок, обрызгивая лицо мертвеца грязью и нечистотами, другие же следовали за носилками, переле­тая по воздуху. От носилок же и тела того грешника исходила силь­ная вонь, как от вычерпывающих сток. И одни эфиопы подбрасыва­ли навоз на его лицо, другие следовали сзади в бесстыдной пляске, производя шум и грохотание и невидимо приговаривая исполните­лям псалмов: "Да не узрит ни один из вас света, глупые христиане, ибо вы говорите: "Упокой пса со святыми", имея в виду виновни­ка всякого беззакония и бесчинства". И вот снова появился глава гнусных демонов, с дикими глазами, вызывающий дрожь отвраще­ния у смотрящего: он держал в руке огонь с серой и смолой и торо­пился к могиле того несчастного, чтобы сделать его посмешищем и устроить ему сожжение после похорон.

После того как процессия удалилась, он вновь внимательно ос­мотрелся и видит: вот идет прекрасный юноша, весьма печальный и хмурый, горестно бьющий себя в грудь. Увидев его, святой подошел к нему поближе и, подумав, что он из родственников умершего и потому печалится, словно бы забыл о своем богоугодном служении, протянул руку, удерживая плачущего юношу, и сказал ему в утешение: "Ради Бога небесного и земного, <скажи>, какова причина того, что ты горюешь и проливаешь столько слез? Никогда не видал я, чтобы кто-нибудь так оплакивал умершего". Говорит ему ангел: "Причина слез моих такова: поскольку дьявол завладел тем, чью похоронную процессию ты наблюдал, он и стал причиною моей скор­би и печали, и я сокрушаюсь, оттого что потерял его". Говорит ему блаженный: "Поведай мне, о драгоценнейший (ибо я узнал, кто ты), каковы были его прегрешения?" Отвечает ему ангел: "Поскольку ты - Андрей, избранник Божий, тебе дозволяется узнать: ныне ведь я узрел красоту души твоей, блестящую и сверкающую, как чистое золото, и тем облегчил свою печаль. Ведь тот человек, о почтенный, был одним из самых знатных приближенных царя, но при этом был весьма порочен и злобен. Он был вовлечен в распутство, прелюбодейство и мужеложество, жадный и бессердечный, хвастливый и высо­комерный, лживый и злопамятный человеконенавистник, мздоимец и клятвопреступник, истязавший своих жалких рабов голодом и плетьми, оставлявший их нагими, неодетыми и необутыми в зим­ние дни, а многих из них он ударами дубины лишил жизни и похо­ронил вместе с костями животных. А отвратительным и испепеляющим мужеложеством он был настолько поглощен, что число мальчиков и евнухов, которых он совратил, доходило до трехсот душ. Наконец, возлюбленный Господом, и для него исполнился срок, и явившаяся к нему смерть нашла его нераскаявшимся, по­груженным в несказанное множество пороков. Ты сам видел, с ка­ким бесславием уносилось его грязное и омерзительное тело, будто недостойное даже обычного погребения. Из-за этого, о святая и лю­безная Богу душа, я сам страдаю и мучаюсь, охваченный великим рыданием, ибо он стал игрушкой демонов и гнусным вместилищем зловония". После того как божественный ангел сказал такое, блаженный молвил ему: "Умоляю тебя, огнеподобный, принять доб­рое утешение, поскольку он получил злой конец и удел сообразно тому, к чему стремился; ты же сам, исполненный радости, пребу­дешь во благе отныне и навсегда, в имени Господа Саваофа-Все­держителя".

И вот пока они так беседовали, стал ангел удаляться от него на небо. А идущие тою дорогою, видя, как он один стоит и разговари­вает неизвестно с кем (ангела-то они не видели, будучи недостойны­ми этого), обращались друг к другу с такими словами: "Посмотрите на дурака, как он беседует со стеной, ничего не смысля!" И, толкая и прогоняя его, приговаривали: "Что же это такое, придурок, о чем это ты здесь разговариваешь со стеной?" А он, выслушал их и, молча улыбаясь и посмеиваясь над их глупостью, удалился оттуда. При­дя, наконец, в скрытое место города и вспомнив о том несчастном, похороны которого он наблюдал, он горько заплакал, так что от изобилия слез, переполнявших его глаза, плоть его казалась налитой кровью. И так он молился: "Бог неописуемый и грозный, Создатель и Господь, Творец бесконечных веков и изобретатель мудрости и знания, несравненное создание, великолепие славы и святости, соприродный и равный Отцу и Вседержителю-Духу, изначально рож­денный от Великого Разума, вечно пребывающий на груди Родите­ля, один из составляющих невыразимую и святую Троицу: молю Тебя, Господи, избавь жалкое тело того несчастного от позора быть выставленным на посмеяние в смоле и сере! Внемли, Бог милости­вый, просьбе Твоего ничтожного слуги: ведь если душа его отошла (ибо ее заперла смерть), пусть хотя бы его тело будет сохранено от такого позора, дабы проклятый дракон в глубине не возрадовался из-за него окончательно, пожрав душу его вместе с телом, ибо тогда будет удручено святое Имя Твое". В то время как святой творил эту молитву, какой-то божественный свет низошел на него, и, впав в эк­стаз, увидел он себя на могиле того несчастного, и се - ангел Госпо­день спустился с быстротой молнии, держа в руке своей огненный посох: он стал прогонять нечистых духов, и те мгновенно исчезли, а тело того человека более не выставлялось на посмеяние в смоле и сере. Увидев это, праведник возблагодарил Бога, не замедлившего ответить на его просьбу. Когда же он пришел в себя после видения, был уже вечер, и, осенив себя крестным знамением, он удалился с того места и всю ночь бродил, творя молитву.

С наступлением же утра он отправился в храм Святой Богомате­ри, в который обычно приходил Епифаний, и когда Епифаний сто­ял в преддверии, его внутренние очи открылись, и он увидел, как святой становится то будто бы пламенеющим огнем, то словно снегом, лицо его при этом сияло, как солнце, и впал Епифаний в великий экстаз и был поражен этим чудом. Тогда, возликовав и ис­пытав духовную радость, он быстро подошел к нему и, бросив взор окрест себя и никого не заметив, кинулся ему в ноги со словами: "Благослови, отче, своего духовного сына". А блаженный, увидав Епифания в невыразимом смирении, и сам пал ему в ноги, говоря: "Помолись и ты за меня, о господин, и лучше ты благослови меня, ибо это и есть надлежащее, и сегодня я узрел это благодаря Тому, Кто прославляется уповающими на милость Его: ведь только что я увидел, как ты, с благостным лицом, стоишь в Великой Церкви Бога и принимаешь с неба, из рук Господа-Вседержителя, епископ­ское одеяние и омофорий, Затем я узрел два светила, сверкающие и прекрасные, и они взяли это твое одеяние и украсили им твою стат­ную фигуру, шутливо говоря друг другу: "Клянусь Господом Хрис­том, эта одежда сделала его прекрасным: ведь его благоразумие и знание украсили его душу". И один из них, сотворив знак креста над твоим челом и поцеловав тебя, удалился, а другой также сам осенил крестом все твои члены и, поцеловав твои очи, ушел. Вот что, Епифаний, было сделано с тобою, хотя ты сам и не видал этого, и я убежден, что Господь доверит тебе кормило своей Церкви, и будешь ты пасти народ Его, который Он приобрел кровью Своею. Вот по­чему именно тебе следует благословить меня и молиться за меня, ничтожного".

После того как блаженный Андрей рек это, они поцеловали друг друга святым лобзанием и сели в скрытом месте нартекса, и начал блаженный наставлять Епифания в церковном устройстве, говоря: "Знаю я, о дитя, что ты, стремясь к спасению, прилежен в Господних наставлениях, тем не менее, я умоляю тебя принять и наше увещева­ние. Добавь, о дитя, еще больше слез для очищения своей души и те­ла, чтобы стать по справедливости любящим добро; добавь кротости, чтобы ты сделался сердцем чист, чтобы ты стал святым, непричастным злу, как повелевает избранное орудие, божественный Павел. Да, мой свет, моя радость, моя красота, наслаждение и ликование, до­бавь в своей жизни и другую, еще большую стойкость, достоинство, доброту, еще более удивительный разум, непрестанную молитву, непритворную любовь, благоразумие и скромность. Вместе с тем стань сострадательным, возлюби бедность, отшельничество, Бога и добродетель; поощряй молчание, стойкость, постоянство, не суди, не порицай, не злословь; будь незлобивым, лишенным тщеславия, скромным, незаносчивым, дабы возвеличил тебя щедрый Господь пред ликом всех своих святы