пэчворк» (лоскутки)
       Наша Рая не ест мяса, и это вовсе не дело её принципа. У нас в общине есть люди, которые достигнув преклонного возраста, отказываются от мясной пищи. На общей трапезе они, как правило, сидят с видом мучеников и демонстративно мусолят в руках кусочек хлеба или морковку. Их обличающее присутствие за столом невыносимо. 
       Раиса же вовсе не ест мяса, и не помнит, чтобы когда-нибудь ела. Даже с рыбой у неё какие-то свои сложные взаимоотношения, что ест, что не ест. В салатах сразу же распознаёт курятину и отставляет от себя тарелку. Причём, и в голодные военные годы мать не могла заставить её проглотить хотя бы маленький кусочек сала. Хотя сало, это такой универсальный, и я бы даже сказал, внеконфессиональный продукт, который можно есть всем, даже мусульманам. Помню, во время службы в армии к нам в роту прибывали ребята из средней Азии. Как правило, они сразу же заявляли, что свинину не едят, и на все наши предложения угоститься белорусским салом отвечали принципиальным отказом. Но это «стояние в вере» продолжалось до тех пор, пока их нёбо ещё помнило вкус домашней пищи. Уже через месяц они оставляли свою принципиальность и ели сало наравне со всеми. 
       Дни, когда в роту приходили посылки из дому, становились для нас праздничными днями. Из Белоруссии и Украины шло сало, из среднезиатских республик – грецкие орехи и сушёные дыни. Так что, мы и ели сало вприкуску с грецкими орехами. Где-то за месяц до окончания срока службы наши мусульмане с сожалением вспомнили, что сало для них продукт запретный, и снова от него отказались, хотя орехами делились по-прежнему.
       Разумеется, что Рая, которая за всю свою жизнь никого не съела, человек по природе очень добрый. За много лет нашего с ней знакомства я не помню её раздражения или какого-то протеста. Никогда никого не осуждает и до самозабвения любит кошек. Животные чувствуют, что Раиса не мясоед, пользуются этим и даже вьют из неё верёвки. В её собственной квартире, всякий очередной прибившийся кошак со временем ставит хозяйку в иерархии семейных отношений несравненно ниже себя, а она всё терпит.
       Помню, она рассказывала, как однажды, возвращаясь домой, увидела своего кота, сидящим перед подъездом на лавочке. И, чтобы котик не утруждал лапки, взяла его на руки и понесла к себе на четвёртый этаж. До двери узурпатор терпел, но как только она внесла его в дом, бросился на хозяйку и стал её избивать. Он царапал и кусал ей руки, разорвал одежду, а потом ещё долго бросался изнутри на дверь в комнате, куда Раисе удалось-таки  загнать хулигана. Я поинтересовался: - Чем кончилась это побоище, обидчик был изгнан из квартиры с позором? – Нет, батюшка, что ты, мы с ним помирились. Я пару раз заглядывала к нему в комнату и предлагала пойти на мировую, но в ответ Барсик только шипел, и я оставила его в покое.
       К вечеру кошачий гнев остыл. Кот пришёл к хозяйке и забрался к ней на колени. Она его гладила рукою, обклеенной бактерицидным пластырем, а потом они вместе ужинали молоком. 
       Приходим утром на службу, а соседская кошка сидит и ждёт старосту, с отчётом о проделанной работе. Как правило, каждое утро она ловит мышь и приносит её нашей хозяйке. Знает ведь перед кем выслужиться. Так вот, несёт кошка мышку, а та ещё жива, кошка только слегка придушила её. Кладёт мышь перед Ниной и отходит, а та пришла в себя и побежала. Спрятаться ей сейчас особо негде, осень. Вокруг голый газон и несколько человек, нас, пришедших на службу. И мышка, как уж она её вычислила, но побежала именно к Раисе, и, спрятавшись под длинным плащом, прижалась к её башмакам. Кошка, было, попыталась вернуть беглянку, но Рая не позволила обидеть мышку. Наклонилась к маленькому зверьку, открыла ладошку, и тот сам забрался к ней на руку. Странное существо человек, сколько лет служу в храме, столько и воюю с мышиным народцем, а в тот момент радовался, что мышка спаслась. 
       Животные, живущие рядом с нами, умеют различать нас, и отличают добрых от злых. Причём, делают это, всегда безошибочно. Они могут верховодить человеком, пользуясь тем, что их любят, а могут и сами, в ответ на проявленную любовь, воздать ещё большей любовью.
       Году, этак, в 2001-м во время Великого поста я познакомился в храме с женщиной. Вернее, она сама подошла ко мне на следующий день после соборования. Худенькая, маленькая росточком, на вид лет шестидесяти. Приятное лицо и страдающие умные глаза, смотрящие на меня снизу вверх: – Батюшка, я хочу вас поблагодарить. Вчера во время таинства я почувствовала, как заколола одна из моих болячек, а потом, она словно оторвалась и растворилась. Сегодня я целый день трогаю больное место, и опухоль, действительно, не прощупывается. Так мы познакомились с Тамарой.
       Через какое-то время она пригласила меня к себе в гости. Её семья жила в Москве, а Тамара тяжело заболев, фактически перебралась в наш городок. Они ещё раньше с мужем купили у нас на окраине дом и перестроили его на свой вкус. Её муж, достаточно известный спортивный журналист, практически всё время проводил в редакции, сын уже вырос и женился. У всех была своя жизнь, свои заботы и проблемы. И Тамара решила, что её болезнь отныне будет только её проблемой. Она не захотела менять привычный ритм жизни своей семьи. Ей даже хотелось, чтобы близкие заранее смирились с исходом болезни, и уже, как бы, вычеркнули её из жизни. Она была сильным человеком, и не терпела, когда её жалели. Тамара собрала вещички и переехала к нам. С того времени она и стала нашей прихожанкой.
       Я вспоминаю Тамару, как одного из самых интересных людей, с которыми пересекался в своей жизни. Себя она отчётливо помнила, начиная с пяти лет. Дело в том, что свои пять лет она встречала в военном Сталинграде. Её отец, будучи главным инженером строительной организации, обслуживающей местные подземные коммуникации, не эвакуировался, а оставался на время боёв в городе. Но, я так и не понял, почему он не отправил в тыл свою семью. Во всяком случае, одно из самых ярких военных воспоминаний Тамариного детства, это картинка, на которой немецкие солдаты поднимают на штыках их соседку по подвалу. Со времени Сталинградской битвы она не могла слышать немецкую речь. Нет, к самим немцам она относилась вполне лояльно, но когда те начинали что-то говорить, и она их слышала, тогда её всю начинало трясти.
       После войны отца перевели в Москву и даже приблизили к Кремлю. Они жили в доме, где вместе с ними жили члены ЦК партии и ответственные работники аппарата правительства. Тома называла мне громкие имена своих одноклассников, но я, к сожалению, их не запомнил. Рассказывала, как отец одного из её именитых одноклассников взял Тому в Кремль на ёлку для детей высокопоставленных родителей. Ей тогда было лет 10-12. Ёлку нарядили в большом зале, было много детей, известные артисты с ними пели и танцевали. Накрыли и стол с угощением, лишь одного не предусмотрели устроители – забыли о туалетах.
       Было весело. Дети напелись и наплясались. Потом наелись сладостей с лимонадом, и, не знаю как другие, но Тома захотела в туалет. Сперва она искала его в зале, но не нашла. Тогда она решила выйти, и искать его в коридоре, но везде за портьерами, прикрывающими двери, находились люди в форме, которые не выпускали ребёнка из зала. Сам зал был большой, в нём было много дверей и возле каждой из них охрана. Дитя уже прыгало на одной ножке, так ей уже было невмоготу. И вдруг, случилось чудо, одна из портьер внезапно приоткрылась, и военный незаметно вытолкнул ребёнка в коридор, указав рукой, нужное ей направление. 
       Выйти-то, она вышла, а куда идти не поняла. Главное, что и спросить ей было не у кого. Ребёнок стал, чуть ли не бегом искать по коридору отхожее место и натолкнулась на одинокого пожилого человека небольшого роста со знакомыми рыжими усами. – Дедушка, - чуть не плачет дитя, - где здесь туалет? – Ты как сюда попала, девочка? – Я пришла на ёлку, и хочу в туалет. – Пойдём, я покажу тебе дорогу, - сказал дедушка и повёл меня вдоль кабинетов. Когда мы подошли к нужной двери, то я, наконец, узнала в этом человеке всеми нами любимого товарища Сталина. И уже входя в туалет, отсалютовав ему пионерским приветствием, с чувством произнесла: - Спасибо, товарищ Сталин! 
       После того, как я, продолжая оставаться под впечатлением встречи с вождём, вновь оказалась в коридоре, то увидела перед собой человека в военной форме. Он ждал меня провести в зал с ёлкой. Когда мы подходили, военный спросил: - Скажи, девочка, из какой двери тебя сюда впустили? Я хотела показать, но запуталась, потому, что дверей было много, и я не запомнила конкретно человека, который меня пожалел. Сейчас-то понимаю, - говорила она, - что охрана имела приказ никого не выпускать в коридор. И из-за нарушения приказа человека могли бы наказать самым жесточайшим образом, но я, к счастью, его не запомнила.
       Кстати, о мясе. Тамара рассказала мне забавный случай о том, как она, одно время, увлеклась мясом диких животных. В Москве, она называла адрес, в 60-е годы находился магазинчик, где продавалась дичь, лосятина, кабанятина, и что-то ещё. - А потом, мне, как постоянному клиенту, предложили попробовать медвежатину, и я с радость согласилась. Правда, меня предупредили: - Будьте осторожны с этим деликатесом. 
       - Мясо медведя мне очень понравилось, и я стала постоянно его заказывать. Буквально через год после того, как я "подсела" на медвежатину, со мной случилось происшествие, после которого я навсегда отказалась от мяса хищника. Однажды летом еду в трамвае. На одной из остановок в вагон заходит молодая красивая девушка в лёгком платьице. Девушка садится на сиденье и в это время порывом ветра задувает её платье и оголяет ноги. Я вижу её бёдра, и мне приходит мысль: - Вот оно, отличное мясо, и наверняка без жира. 
        Ловлю себя на этой мысли и мне становится страшно. Получается, что то, что ты ешь, со временем воздействует на твоё подсознание и формирует гастрономические приоритеты. 
       Первым браком Тамара вышла замуж за, правнука барона Врангеля, того Врангеля, который всю жизнь путешествовал, и в честь которого назван остров. – В то время, когда я выходила за него, они носил другую фамилию, это сейчас он вновь вернул себе родовое имя. Интересуюсь: – Почему же ты от него ушла? Твоя пролетарская сознательность не позволяла тебе именоваться баронессой Врангель? – Нет, вовсе не поэтому. Мой барон был человеком совершенно невозможного воспитания. Представь себе, он никогда не повышал голоса, никогда не ругался с моей мамой, всегда обращался к ней на «вы» и только по имени отчеству. Со временем я поняла, что мы с ним люди совершенно разных миров. И потом, самое главное, он не мог иметь детей. А я не могла изменить такому порядочному человеку, чтобы родить ребёнка. Но оставить барона одного на произвол судьбы я тоже не могла. Поэтому и решила передать его в надёжные женские руки. И я «передала» его в руки моей подруги Галины. Вот эти двое были действительно, что говорится, «два сапога - пара», и идеально подходили друг другу. А я, вышла за своего журналиста, и у нас родился сын. 
       Разумеется, я не выпускаю из внимания своего первого супруга, периодически бываю у них дома и помогаю им решать разного рода бытовые проблемы. Не так давно в гости к моим Врангелям приехали из Англии потомки бывших Романовых. Галина позвонила и попросила меня показать им Москву, поводить по святыням. – Ну, батюшка, скажу я тебе. Я думала, что людей, более неприспособленных к жизни, чем мои Врангели, не существует. Оказалось, что Романовы в этом отношении ещё хуже. Мало того, что попрошайки выцыганили у них все наличные деньги, так один из царских потомков готов уже было кому-то из них отдать своё пальто. Если бы я его вовремя не остановила, и не разогнала эту братию, то наших гостей точно бы раздели.
       Когда Тамара заболела, то, как я уже говорил, уехала из Москвы и от одиночества взяла себе собаку. Она взялась выхаживать огромного бойцовского пса, выбракованного после собачьих боёв. Пёс проиграл три схватки из пяти и должен был умереть, но Тамара его выкупила. Малыш, так она назвала своего друга, всё понимал, и был благодарен хозяйке безмерно. Забавно было, приходя к ним в дом, видеть такую дружбу человека и животного. Пёс всё понимал даже не с полуслова, а я бы сказал, с полувзгляда хозяйки. Когда Тамаре стало уже совсем плохо, то пёс спал рядом с ней и грел её постоянно мёрзнущее тело.
       Как-то, уже в последние дни Тамаре удалось, мобилизовав все силёнки, придти в храм на вечернюю службу. Но, когда она пришла, то они её окончательно оставили, и женщина в изнеможении опустилась на лавочку. В это время я шёл по храму и совершал каждение. Когда стал подходить к Тамаре, она продолжала сидеть. Недалеко от неё какая-то бабушка попыталась было достать нарушительницу своей клюкой, но не дотянулась. Тогда старушка, прицелившись, ловко метнула в Тамару свою палкой. А та, съёжившись, всё сидела, только глаза её умоляли: - Защити меня, батюшка. Как мне хотелось взять эту самую палку и метнуть ею обратно в бабку, но я не решился. Ибо, как известно, что проститься бабушке, не проститься батюшке.
       Незадолго до её кончины, а причащал я её ежемесячно, мы сидели с ней за столом и ели то ли куропаток, то ли перепелов. Тамара специально заказывала своим в Москве что-нибудь экзотическое, чтобы угостить и удивить провинциального батюшку. Она не столько ест, сколько выбирает кусочки мяса и бросает собаке на пол, прямо на ковёр, который, кстати, когда-то принадлежал самому барону Врангелю. – Как бы я хотела вот так собрать за один стол всех тех, кого любила в своей жизни. Мы бы ели сами и бросали куски псам, которые непременно были бы с нами рядом. Потому, что нет на земле у человека более преданного друга, чем собака.
       На стенах её дома висело множество натюрмортов из цветов и фруктов. Понимая, что Тамара скоро уйдёт, мне хотелось, чтобы она подарила мне какую-нибудь картинку. Ведь лучшая память о человеке это икона, или картина, что висит на стене дома. Ты смотришь на неё и вспоминаешь этого человека и молишься о нём. Как правило, священники раздают всё, что люди им дарят, поэтому если человек хочет, чтобы его подарок оставался надолго, он должен выбрать что-то очень красивое. Но я, почему-то, не решился сам попросить Тамару, и сейчас жалею.
       Когда ей стало совсем плохо, родные увезли её обратно в Москву. И я ничего не знал о Тамаре. Иногда звонил, но телефон молчал. Уже потом, узнав о её смерти, заехал летом по знакомому адресу. Нажал на звонок. Навстречу мне вышла молодая женщина с ребёнком на руках, а из калитки высунулась любопытная морда Малыша. Женщина пригласила зайти, но я не стал. Тамарина невестка рассказала как умерла её свекровь. Мне, было, вновь захотелось попросить что-нибудь о ней на память, и я опять не решился, побоялся, что неправильно поймут.
       На днях, прихожу утром в храм, а у входной двери мяучит крошечный подкидыш. Точно так же когда-то начиналась история и нашей Тишуни, которая прожила у нас в доме целых 15 лет. Вместе с ней выросла и наша дочь. Когда-то мы, чтобы кошка не беспокоилась по поводу кошачьего внимания, возили её к ветеринару. Потом она долго болела. Выжить выжила, но с тех пор, что-то у неё в организме нарушилось, и кошка стала у нас катастрофически часто линять. И всякий раз это сопровождалось такими страданиями животного, что, в конце концов, матушка решилась кошечку усыпить. Я ничего не знаю, звоню ей, и слышу в трубке непонятные всхлипывающие звуки. А это плачет в голос моя бедная матушка. Только что от нас ушёл Иван Данилыч, наш незаменимый ветеринар.
       Беру котёнка на руки, он доверчиво утыкается носиком мне в ладонь и замолкает. Но, нужно идти начинать службу, а ему холодно и он требует, чтобы и его взяли с собой. Куда бы пока тебя пристроить? Потом что-нибудь придумаем, а сейчас я спешу. Отнёс котёнка и посадил на веранде возле входа в трапезную. После службы выхожу из храма и направляюсь домой. И опять, всё тот же самый котёнок, наверное, помня тепло человеческих рук, бежит за мной, смешно семеня маленькими лапками. Ускоряю шаг, животное начинает кричать: - Подожди, человек, мне же тебя не догнать! Я-то знаю: кошки большие хитрецы, сперва, маленькими котятами они требуют от нас милосердия, чтобы потом, пробравшись в наши дома, нами же и командовать.
       Продолжаю идти, и котёнок старается не отставать. Останавливаюсь, он настигает меня и прижимается к ноге. Что же мне с тобой делать, дружок? Ведь взять тебя к себе в дом, значит признать, что со временем ты тоже займёшь место в моей душе, будешь требовать к себе внимания и любви. А потом, спустя годы, заставишь переживать и горечь твоей утраты. У меня до сих пор стоит в ушах матушкин плач в телефонной трубке. 
       Ведь, мы действительно отвечать за всех, кого приручаем, за всех, кто становится частью нашей жизни, и для кого мы, в свою очередь, становимся тоже частью их жизни, их надеждой. И, как бы это ни было трудно, но нужно помнить и любить всех, даже, если в память о них у тебя ничего не осталось, кроме благодарности им за те немногие мгновения радости, что ты кому-то был нужен.
       Что же мне с тобой делать, малыш? Ладно, пойдём, раз уж такое дело, ты только не отставай.