Беседы о Библии. Книга Бытия. Передача 4

Анна Павлович:
Здравствуйте, дорогие радиослушатели, в эфире радио «Град Петров» «Беседы о Библии». В студии протоиерей Александр Степанов. Здравствуйте, отец Александр!
Протоиерей Александр Степанов:
Здравствуйте, Аня!
А. П.:
И Анна Павлович. Мы продолжаем цикл бесед о первых главах Библии: о сотворении мира, о сотворении человека и о грехопадении. На прошлых наших беседах мы говорили об особенностях языка Библии, об особенностях построения библейского текста, о различных подходах истолкования этого текста. В прошлой нашей передаче мы обратились непосредственно к тексту самой Библии и говорили о сотворении мира, о пяти днях творения. И подошли к шестому дню, когда был сотворен человек.
А. С.:
Я хочу напомнить нашим слушателям, что мы говорили о том, что мир без человека представляет собой заводную игрушку, какой-то механизм, которому Творец дает определенные законы действия, и эта игрушка крутится по этим законам, и, в общем, нет в этом мире никого, кто был бы, в каком-то смысле, собеседником Богу, который мог бы оценить, например, красоту, гармонию, доброту этого мира, когда Бог творит, Он все время подчеркивает: «И увидел Бог, что это хорошо», или по-славянски – «добро». И вот, Бог подходит, действительно, к тому моменту, когда создается некто, в каком-то смысле равный Ему, и вот это творение как раз человек. Можно прочитать 26 стих, в котором об этом повествуется.
А. П.:
«И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею Землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по Земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его, мужчину и женщину, сотворил их».
Хочется обратить внимание, что текст Библии при первом прочтении кажется очень простым, и такое ощущение, что сотворил из ничего, как весь мир из ничего, так вот: «сотворим» и «сотворил». Но в дальнейшей культуре, насколько я знаю, там эта вся история обрастает какими-то еще параллельными историями: из чего сотворил Бог человека, из глины, из земли, как была сотворена женщина, то есть откуда это все взялось? В самом тексте этого нет.
А. С.:
Ну, во-первых, во второй главе об этом повествуется гораздо более подробно, мы об этом еще будем говорить, из ребра, и так далее, и из чего сотворил. Действительно, об этом всем говорится, это очень важные моменты.
Но я обратил бы внимание, прежде всего, на первое же слово: «сотворим человека». Если мы сравним все другие акты творения с вот этим, то нигде не увидим такого слова – «сотворим», все остальное Бог творил просто словом «Да будет»: да разделится вода от воды, да будет свет, да произведет Земля, да произведет вода, и так далее. А вот в этом случае использовано такое необычное слово, в котором есть некоторая такая задумчивость: сотворим или не сотворим? То есть это, конечно, повелительное наклонение, но не безусловное, то есть в нем есть некоторое как будто размышление. И вот одно это слово, оно получило название великого Превечного Совета, то есть когда беседует Пресвятая Троица, как думаем мы, а ветхозаветные толкователи, конечно, пререкались на этом месте: с кем, собственно, мог советоваться Бог? У пророка Исайи: «Великого Совета Ангел», встречается такая фраза, Ангел с вот этого самого Совета. Считалось, что Бог советовался с уже сотворенными ангелами, что, конечно, вызывает большой скепсис святых отцов, которые говорят: «нужно ли Богу было советоваться со Своими творениями?» И, действительно, скорее всего речь идет о совете пресвятой Троицы, о которой, конечно, ветхозаветный человек еще не знал, ибо откровения этого не было, но прикровенно, в таких вот местах, уже как бы напоминания о Святой Троице содержались.
Так вот, почему собственно именно момент творения человека, в отличии от всех других актов творения, вызывает у Бога некоторое сомнение, или, скажем, размышление? Здесь можно вспомнить известную апорию: «может ли Бог сотворить такой камень, который не сможет поднять?». И вот, оказывается, что таким камнем, действительно, является человек. Что это означает? Это означает, что Бог, будучи, конечно всемогущим, тем не менее, именно в этом акте, впервые ограничивает Свое всемогущество, ибо творит того, кто имеет свободу, Он Сам создает такую область, так сказать, экстерриториальную для себя, в которую он уже вторгаться не сможет.
А. П.:
Так вот зачем это надо было? Ведь гораздо проще, чтобы человек был послушен Богу изначально, и тогда бы не было вот этих всех трагедий.
А. С.:
Всей дальнейшей драмы не было бы, совершенно верно. Вот это как раз и есть предмет размышления Божественного. Вопрос не только перед нами встает, но, как бы, он встает и перед Богом. И вот, действительно, наилучшей иллюстрацией этого момента является иллюстрация живописная – икона, всем известная, «Троица» Рублева. Я напомню, это ветхозаветный сюжет, когда к Аврааму и Сарре приходят три Путника, которых он гостеприимно принимает, усаживает за стол, и эти Путники дают некоторое пророчество о будущем его, его потомства. Так вот, этот сюжет уже в иконографии изображался много раз, конечно, и до Рублева, в греческой и византийской иконописи, но преподобный Андрей Рублев, отталкиваясь от этого сюжета, пытался изобразить вот этот Превечный Совет. Я думаю, все помнят эту знаменитую икону, на ней изображены три ангела в человеческом облике, как обычно изображаются в иконографии ангелы, сидящие у стола, причем это стол – не просто стол, а по некоторым признакам, это престол. С фронтальной стороны, обращенной к зрителю, в этом столе есть такая ниша, и именно такие ниши делались в каменных престолах, а в то время престолы делались из камня, для того, чтобы туда влагать мощи. Я думаю, что большинство наших слушателей знает то, что в престол освященный влагаются мощи мученика, это древняя традиция христианская – служить литургии на гробницах мучеников. Вот этот знак на иконе говорит о том, что это не просто стол, а именно престол.
Кроме того, на этом столе стоит чаша. И, как утверждают, уже несколько позже кто-то пририсовал в этой чаше тельца, голову тельца, чтобы было еще яснее, что это именно жертвенная чаша. Ангелы изображены в одеждах разного цвета. Одежды у двух Ангелов, окружающих центральную фигуру, не очень ясно сохранили свой цвет: одна в голубоватых, скорее, тонах, другая в зеленоватых. Но центральная фигура сохранила цвет одежды очень хорошо. Она изображена одетой в одежду двух цветов – это пурпурный и голубой. И мы знаем, что это цвета одежд, в которые обычно одет Христос, в иконографии. Эти два цвета символизируют человеческую и Божественную природу Христа. Голубой цвет – цвет Божественности. Так вот, мы видим, что этот центральный Ангел протягивает свою руку в благословляющем жесте к чаше, которая стоит перед ним.
Мы видим, кроме того, что головы Англов склонены, что в иконографии означает согласие. Я думаю, что все помнят в иконе Благовещения, Богородица изображена в тот самый момент, когда Она говорит: «се раба Господня, да будет мне по слову твоему». И всегда Она изображена со склоненной главой.
Итак, что в целом нам показывает икона Троицы? Показывает совет этих трех Ангелов и решение о творении человека. И уже Троица провидит, что вот это творение повлечет за собой крестную жертву. Судьба Бога отныне связывается с судьбой человечества вот этой перспективой крестной жертвы, и именно то Лицо, второе Лицо Пресвятой Троицы, которое изображено в центре на этой иконе, Оно и благословляет жертвенную чашу, выражая этим благословением свою решимость, свою готовность принести себя в жертву во искупление того человека, который сейчас будет сотворен. И все три Ангела в согласии склоняют головы. Кроме того, центральная фигура, если мы посмотрим на контуры двух боковых фигур ангелов, находятся, как бы, в чаше, то есть вот эти контуры образуют очевидную форму чаши. И, опять-таки, это та же жертвенная, евхаристическая чаша, в которой, вот это второе Лицо Пресвятой Троицы и будет помещено в результате крестной жертвы.
Ну и, наконец, еще одна особенность композиции этой иконы: все три фигуры, если, опять-таки, их очертить все вместе, образуют правильный круг, а круг – это символ вечности, в которой пребывает Троица.
Действительно, Бог, уже творя человека, предвидел, каким образом человек будет использовать свою свободу, и предвидел, ибо творил его ответственно, ведь все, что Он сотворил, не должно погибнуть. Предвидел, что Его жертвой будет, впоследствии, спасен человек.
Вопрос, действительно, очень существенный: почему Бог дает человеку свободу? Зачем? Апостол Иоанн Богослов пишет в своем послании, что Бог есть любовь. Самое главное, что можно в Боге увидеть – это любовь. Не просто Бог любит человека, любит этот мир, но сама Его сущность есть любовь. И в то же время мы знаем, что наша жизнь приобретает какой-то вкус, и цвет, и радость, когда в ней есть любовь. Вот если мы представим, что нет никого, кого мы могли бы любить, и что нас никто бы не любил, а это любовь, конечно, мужчины и женщины, любовь детей к родителям, родителей к детям, дружба – это тоже очень важный вид любви. Так вот, если бы все это, мы бы представили, было из нашей жизни исключено, каким кошмаром была бы наша жизнь, правда?
И, наоборот, когда человек чувствует явственно присутствие любви в своей жизни, жизнь его меняется. Наверное, влюбленность юношеская, может быть, наиболее ярко даст нам представление об этом. Все это, конечно образы человеческой любви, может быть, плотской любви – ведь все смешано в человеческом бытии, но тем не менее мы понимаем, что это является главной радостью нашей жизни. И вот именно это Бог хотел передать человеку.
Но что такое любовь? Любовь – это абсолютно свободное произволение человека, абсолютно свободное самоопределение. И для того, чтобы человек мог любить, он должен иметь возможность и не любить, то есть должна быть избирательность, а это – самая суть свободы. То есть, если Бог не дает человеку свободы, Он не передает ему того самого ценного, что есть в Нем – Он Сам есть любовь. И Он хотел человеку это передать, эту радость. Конечно то, что мы в опыте своем знаем, это, действительно, любовь падшего человека, в которой примешивается очень много греховного, в самых разных формах эгоизма, прежде всего ее затемняет. Но, тем не менее, даже в этой форме мы понимаем, осознаем, что любовь – это самое главное в нашей жизни.
Таким образом, Бог, желая передать нам нечто от Себя, передает прежде всего свободу, а свобода оказывается такой амбивалентной. Она с одной стороны дает нам возможность приобщиться к божественной радости бытия, пережить ее, а с другой стороны, открывает перед нами двери страшных опасностей. И, тем не менее, Бог на этот шаг идет. Вот смысл Превечного Совета. Тут было о чем подумать, если хотите, Богу. Конечно, все эти слова антропоморфно я использую в приложении к Божеству, понятно, что они условны, но, тем не менее.
Итак, первое слово, «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему», оно дает нам повод для таких размышлений. Дальше мы видим, что человек творится по образу Божию. Почему «Нашему», это опять-таки был вопрос для ветхозаветного толкователя. Для христианина, знающего о Троице, этот вопрос уже значительно более ясен. И вот мы видим, что Бог планирует создать человека по образу Своему и подобию Своему, а вот если мы посмотрим стих 27-ой, где говорится о том, что Бог уже сотворил: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил Его». То есть запланировано создать человека по образу и подобию, использовано два слова, а в реальном акте творения зафиксировано только одно слово, «по образу сотворил».
И вот это, опять-таки, дает возможность думать на эту тему, почему, собственно, так? Святые отцы, довольно согласно, говорят о том, что образ Божий в человеке – это некоторая потенция, которую Бог сообщает своему творению, а подобие – это то, во что эта потенция должна быть развита, совершенное уподобление божеству – вот цель творения Бога, когда Он творит человека, но эту цель достигает уже не просто сам Бог в этом творении, но в ней участвует уже и человек.
Святитель Василий Великий говорит: «Бог сотворил человека животным, получившим повеление стать Богом». Или Григорий Нисский говорит: «Быть по образу Божию свойственно нам по первому сотворению, а быть по подобию – зависит от нашей воли и существует в нас только в возможности, приобретается же, на самом деле, посредством деятельности». Таким образом, человек творится как бы в задании. И здесь важно подчеркнуть, что человек творится не то что несовершенным, а потом призван к тому, чтобы достичь этого совершенства, но так же как о ребенке мы не можем сказать, что он несовершенный человек, он в каком-то смысле может и более совершенный, чем взрослый, недаром Христос говорит: «Будьте как дети». Тем не менее, это не значит, что ребенку не надо развиться, не надо вырастать в полноту возраста Христова. Вот точно так же человек творится Богом как совершенное, несомненно, творение, но тем не менее, которое имеет возможность и имеет задание от Бога, развиться в некую большую полноту.
А. П.:
У нас существует такое мнение, что человек сотворен был Богом, жил в раю, в каком-то блаженном состоянии, в такой статике, и потом, уже после грехопадения, он это совершенство потерял, и вот мы уже должны возвращаться к этому своему первоисточнику. А получается так, что человек, живя в раю, он все равно должен был каким-то образом подниматься…
А. С.:
Конечно-конечно, да-да. Об этом будем еще говорить. Безусловно, в статичности пребывает только что-то вневременное, а это – Бог. Все творение пребывает во времени, значит в изменении, а какое изменение может быть у разумного, сознательного существа? Это какое-то совершенствование. Ну вот, Владимир Лосский говорит об этом так: «Одна воля в творении, но две в обожении. Одна воля для создания образа, но две – для того, чтобы образ стал подобием». Таким образом, воля человеческая должна соединиться с волей божественной, для того чтобы этот образ развился в полной мере в подобие, совершенное подобие божества. Можно теперь задуматься над тем, а что такое образ Божий?
А. П.:
Ну вот уже понятно, что это свобода, что это любовь, да?
А. С.:
Да, совершенно верно, как мы можем это, довольно легко, выделить, сравнивая со всем остальным творением, которое не есть образ Божий. То есть, если мы сравниваем человека, скажем, с развитыми животными, то увидим целый ряд каких-то отличий. Свобода, например, это, наверное, будет самое, в конечном счете, главное, но есть и другие – например, разум. Разум, вообще говоря, есть и у животных какой-то, правда? Его можно научить чему-то, выдрессировать. Но если говорить о разуме, то, конечно, абстрактный разум животному совсем не свойственен. То есть мыслить о каких-то отвлеченных вещах, о математике, о еще каких-то науках, совершенно невозможно.
Затем у человека есть воля к достижению поставленных целей; он может, абстрактно мысля, поставить себе какие-то далекие цели и довольно сложными путями стремиться к их достижению. Какие-то примитивные цели есть и у животных, да, обезьяна может взять палку для того, чтобы сбить бананы, ну и так далее. Тем не менее, у человека все это развито в гораздо, гораздо большей степени. Ну какие еще свойства человека здесь можно было бы назвать?
А. П.:
Вера, опять же, ну или надежда.
А. С.:
Да, совершенно верно, вера, надежда. Наконец, то, что указано непосредственно здесь, в тексте, в 26-ом же стихе, где Господь говорит: «Сотворим человека по образу нашему и по подобию нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею Землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по Земле», то есть еще образ Божий включает в себя и положение человека по отношению к окружающему миру. «Да владычествует», то есть человек наделен еще, как образ Божий, вот этим влядычеством над всем, что сотворил Бог до него. У человека царственное положение. И это, может быть, еще одна особенность, о которой стоит сейчас сказать.
В стихе 27-ом есть такая странная формулировка: «Сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его, мужчину и женщину, сотворил их». Вот, как раз часто спрашивали о том, почему «да владычествуют они», когда творит Бог человека одного, вроде бы.
А. П.:
Да, то есть получается, что одновременно были сотворены мужчина и женщина.
А. С.:
Совершенно верно, человек творится сразу в некотором двуединстве. То есть человеком, по сути дела, здесь названа пара. Человек – это мужчина и женщина. Это, все-таки, два разных существа, это не совсем сиамские близнецы, но, тем не менее, человеком в полноте является именно вот эта пара изначально. Пара, которая дополняет друг друга – ведь бессмысленно было бы просто умножать одно и то же два раза. Творятся именно дополняющие друг друга половинки, которые потом, как мы увидим в третьей главе, в грехопадении, окажутся трагически разделенными.
Но пока человек представляет собой единство двух. И вот здесь мы действительно можем говорить о том, что дарования, которые дает Бог человеку, распределены не одинаково, а что-то одно дано больше мужчине, ну, скажем, физическая сила: поднять тяжелое что-то мужчина может гораздо лучше, чем женщина. А женщина часто бывает более вынослива, подвергаясь каким-то долгим лишениям, испытаниям. Мужчина обладает более развитым интеллектом, то есть больше начало интеллектуальное в нем преобладает, а у женщины лучше развита интуиция, скажем. Женщина лучше приспосабливается к каким-то обстоятельствам, мужчина больше склонен утверждать себя, какую-то свою линию проводить.
А. П.:
Часто возникает такой вопрос, есть ли в этих первых главах Библии какой-то намек на то, кто главнее? Мужчина или женщина? Кто важнее? Можно об этом говорить?
А. С.:
Конечно можно, но только эта тема возникнет прямо, это будет такая заповедь Божия, в третьей главе. Тогда, когда уже произошло грехопадение. Вот там уже Бог прямо говорит о том, что главный мужчина. А вот здесь еще, когда Бог творит людей для жизни в раю, то есть в состоянии до грехопадения, конечно, об этом речи абсолютно нет. Это две взаимодополняющие половины, одного, по сути дела, бытия. И именно любовь между этими двумя существами делает их едиными по образу Пресвятой Троицы.
И вот мы видим, что первая заповедь, которую дает Бог, в 28-ом стихе, «И благословил их Бог и сказал им Бог: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте Землю»». То есть первая заповедь – плодитесь и размножайтесь. Предполагается, что сразу же появится потомство у этих двух, и третий, появившийся у этой пары, делает подобие этой пары Богу еще более явным. Появляется вот эта троица человеческая. Именно в этих трех достигается Богоподобие. Пока численное, так сказать, еще не в совершенстве, может быть, любви, но, тем не менее, эти люди будут его достигать.
А. П.:
Но, к сожалению, это произошло только после грехопадения, появилось потомство, и поэтому часто возникает такой вопрос, что только после грехопадения люди стали размножаться и населять Землю, а в раю это было им как-то недоступно.
А. С.:
Нет, это было, конечно же, доступно, раз Бог благословил таким образом. Другой вопрос – способ. Каким способом люди должны были плодиться и размножаться в этом райском состоянии. Интересно, что большинство святых отцов склоняется к тому, что способ размножения людей предполагался каким-то иным. И речь здесь идет не просто о «пуритантстве» святых отцов, которые, конечно, были монахами, и которые, по мнению людей не очень знающих, как бы гнушались плотской стороной жизни, супружеской жизни. Дело совершенно не в этом, как выясняется. Это вопрос абсолютно принципиально глубокий. Ибо в том способе рождения детей, который мы знаем, содержится нечто, что принципиально препятствует свободе. Это тот способ, который как бы был «запланирован», как многие святые отцы говорили, Богом, как некий спасательный круг, на случай, ежели произойдет грехопадение, отделение человека от Бога. И для того, чтобы не погиб человеческий род, дается вот этот способ продолжения его. Об этом мы еще поговорим, это важный момент.
Но пока можно отметить, что люди, конечно же, должны были плодиться и размножаться, но, повторяю, способ, скорее всего, был бы другой.
Итак, Бог повелевает людям обладать Землею, владычествовать над всем творением, и, еще, кроме того, дает человеку пищу: «Всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей Земле и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя, вам сие будет в пище». То же самое дается и «зверям полевым» и всем другим животным. Значит, в этом состоянии в пищу человеку давалась только растительность. Поедание животных появится уже гораздо позже, хотя тоже будет благословлено Богом.
Ну вот, я думаю, на этом надо нам закончить сегодня.
А. П.:
Да, дорогие радиослушатели, наша сегодняшняя передача подходит к концу, время истекло, но в наших следующих передачах мы продолжим наши размышления о этом библейском тексте, о жизни человека в раю, и уже, наверное, подойдем к теме грехопадения.
Я напоминаю,что в студии были протоиерей Александр Степанов и Анна Павлович. Всего доброго, до свидания.
А. С.: До свидания.