Беседы о Библии. Книга Бытия. Передача 3

Анна Павлович:
Здравствуйте, дорогие радиослушатели! В эфире радио «Град Петров» «Беседы о Библии». В студии протоиерей отец Александр Степанов. Здравствуйте, отец Александр…
Протоиерей Александр Степанов:
Здравствуйте, Аня.
А. П.:
…И Анна Павлович. Мы продолжаем наши беседы о первых главах Ветхого Завета, о сотворении мира и о грехопадении. Мы говорили о некоторых особенностях библейского текста, о принципах построения этого текста, об особенностях библейского языка и перешли к самому тексту, поговорили о первом дне творения, это стихи с первого по пятый. И вот сегодня мы продолжим и обратимся уже ко второму дню творения.
А. С.:
Итак, второй день творения тоже наверняка вызывает вопросы у любого читателя. Я напомню, что было бы очень хорошо, если бы наши слушатели имели перед глазами текст, так будет гораздо легче следить за нашими рассуждениями. Итак, шестой стих: «И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды». Это довольно странно выглядит, что это за «твердь»? И какую воду от какой воды она отделяет?
Дело в том, что в еврейском тексте там, где мы читаем по-славянски «твердь», стоит слово, как ни странно, известное очень многим нашим слушателям, которые, во всяком случае, читали Евангелие. Еврейский язык мало кто знает, но вот это слово еврейское известно. Христос говорит в одном месте Евангелия, что не нужно говорить плохо о других людях, и, в частности, Он говорит: «Кто скажет о брате своем вот это самое слово, повинен синедриону», то есть подлежит суду. Так вот это слово, если вы помните, «рака». Оно так прямо в Евангелии сохранено, это еврейское слово. А внизу страницы всегда есть сноска, которая что обозначает? Как это переводится на русский язык? «Пустой человек». Так вот, «рака» – «пустой». И вот в этом месте, где мы читаем в шестом стихе первой главы слово «твердь», в еврейском стоит слово «рака», то есть «пустота». Значит, речь идет таким образом не о тверди в еврейском тексте, а о пустоте.
Откуда берется «твердь»? Дело в том, что в переводе семидесяти толковников, Септуагинте, это перевод третьего века до нашей эры на греческий язык, сделанный в Александрии, стоит слово «стариома», которое действительно на русский переводится как «твердь». И Василий Великий в своем толковании на Шестоднев говорит, что стариома (а он сам был грек, так что уж он знал значение слов) означает нечто абсолютно твердое. Почему такой странный перевод был сделан? Дело в том, что представление об устройстве мира у греков и у евреев были очень разные. Для греков, небесный свод – это была, конечно, твердая сфера. Почему? Потому что они, наблюдая за небом, за расстоянием между звездами, за их движением, они понимали, что это абсолютно незыблемо. А как это может быть? Земля, естественно, считаласть неподвижной, значит, некоторая сферическая поверхность вращается относительно поверхности Земли. Небо и представлялось таким образом – абсолютно твердым сводом, очень высоким, на котором, грубо говоря, как кнопки были натыканы звезды, ну и сама сфера, она поворачивается вместе со всеми этими светилами. Вот такое представление. Поэтому, когда греки или люди греческой культуры, можно так сказать, может быть, иудеи, но уже эллинизированные, пытались перевести, чтобы это хоть какой-то смысл имело для греков, для которых это переводилось, они перевели это слово так, совершенно не заботясь, что значение-то слов разное.
А. П.:
Противоположное даже.
А. С.:
Можно сказать, что и противоположное, да: пустота и твердь. Почему сохранено в русском переводе это слово «твердь»? Дело в том, что все толкования святоотеческие, первых веков христианства, конечно, исходили из представления о мире, которые были у тех людей, среди которых они проповедовали и говорили. Иначе было невозможно. Поскольку уже такое количество толкований дает какую-то попытку объяснения этой тверди, решили сохранить, чтобы здесь это было и не противоречило всему тому, о чем говорит сонм святых отцов. Но мы должны понимать, что здесь на самом деле в еврейском тексте стоит слово «рака», то есть пустота.
Что означает, что явилась эта пустота и отделилась вода от воды? Опять-таки, если обратиться к естественно-научной картине мира, то мы знаем, что планеты образовывались как сгустки газов. Вот образовалось сначало вещество, более-менее как-то равномерно «размазанное» по всей Вселенной, которая постоянно расширяется и разлетается, но постепенно, за счет турбулентности, неоднородности движения этих масс, они, под действием гравитационных сил, начали собираться в такие сгустки вещества. Сначала, из-за высокой температуры вообще всей Вселенной, они были раскаленные, потому в газообразном состоянии. Постепенно средняя температура при расширении Вселенной начинала падать, и в конце концов, при определенной температуре, стала происходить конденсация уже в твердые состояния вещества. Таким образом формировались постепенно планеты.
Планета тоже была, все-таки, достаточно горячая. И, поскольку мы знаем, что водорода и кислорода очень много, они соединялись в H2O. Воды чрезвычайно много в нашей атмосфере и на поверхности Земли, как мы знаем теперь, но она была в газообразном состоянии, и Земля в свои какие-то ранние периоды существования представляла собой планету, окруженную вот этим водным облаком, как сегодня мы видим Венеру, например, которая вся в этом облаке. Ну а дальше, мы знаем, что если охлаждать пары воды, то они рано или поздно начнут конденсироваться, она и сконденсировалась. И вот появились моря на поверхности, но часть влаги остается в атмосфере всегда и конденсируется в виде облаков. Это не вода, но это насыщенный пар, который при определенных условиях может в виде дождя проливаться на землю. Вначале было все это покрыто туманом водным, а потом произошла конденсация и освободилась вот эта пустота. Это свободное пространство, которое глазом уже просматривается. По нему, естественно, полетели птицы, потому что уже понятно куда лететь, и первые птицы, кстати говоря, это были рыбы летающие, эти птеродактили, как мы знаем из палеонтологии, и в конденсированной воде появилась жизнь.
Эта жизнь, как мы говорили в прошлый раз, появилась НЕ путем просто эволюционного какого-то развития, а это был, опять-таки, творческий Божественный акт, то есть была создана среда, в которой эти существа могли бы жить, и Бог создает этих существ, которые наполняют эту новую среду. Некоторые начинают выпрыгивать из воды, махать своими плавниками и постепенно превращаются в птиц, скажем так. Может быть, конечно, птицы были созданы Богом отдельно, но, тем не менее, первые формы птиц были водоплавающие. Действительно, мы знаем, что оперение птиц по своему составу и структуре очень близко к чешуе рыб.
Итак, второй день – это творение пока еще единого океана, пока еще вся Земля покрыта водой, как оно, в общем, по современному представлению, наверное, и было. Потом начинаются всяческие сейсмические процессы внутри Земли, и, видимо из-за перепадов температур (ведь поверхность уже здорово охладилась, а внутри еще очень горячо) начинаются прорывы этого горячего вещества на поверхность, и постепенно начинает образовываться суша. Вулканы начинают своими концами выступать из воды, образуются острова, потом больше и больше, и в конце концов материки. И образуется та поверхность земная, которую мы сегодня видим. То есть суша, разделенная огромными водными пространствами, окенами. А на суше реки, озера и так далее.
Ну а поскольку появилась суша, на ней появляются растения, и вот здесь использовано слово «да произведет», здесь не сказано слово «Бог их творит» словом «бара», то есть все-таки примитивные формы жизни, растительной жизни могут, согласно этому тексту, развиваться из неживой природы, из минералов и так далее.
Мы сейчас рассмотрели первые три дня, дальше мы можем следующие, четвертый, пятый, шестой, значит, как мы говорили в прошлый раз, поставить параллельным образом. Собственно, что мы, отчасти, и делали. Напомню, первый день мы говорили о появлении света и четвертый, параллельный ему день был появлением небесных светил, второй день – появление вод и, соответственно, пятый день – появление рыб и всяких морских животных и птиц, по тем причинам, которые мы сейчас указали, ну и последний день – третий день – это творение суши, на суше растений и, шестой день – появление животных на этой же суше, именно таких животных, которые живут на суше, и человека, который тоже живет, все-таки, на суше.
Интересно отметить еще то, как описываются небесные светила. Здесь мы видим тоже довольно резкий контраст с тем, что мы находим в других древних космогониях. Четырнадцатый стих, с которого начинается описание четвертого дня, творения небесных светил: «И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной, для освещения Земли и отделения дня от ночи, и для знамений дней, времен и годов, и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на Землю». Если мы взглянем на любую космогонию древнюю, мы увидим, что с небесными светилами всегда связывались какие-то духовные сущности, божественные сущности. Действительно, величие небесного свода, его масштаба, его глубины, бесконечности, бездонности, бессчетности этих звезд производит очень большое впечатление на человека, завораживает, и для древнего человека, который шел, так сказать, своим умом постижения этого мира, конечно, это возводило мысль к чему-то высшему, трансцендентному. Поэтому связывались эти созвездия, скажем, отдельные светила с какими-то божествами, влияющими на Землю. Отсюда, собственно, берет начало вся астрология. Судьбу человека уже можно поставить в зависимость от того, под каким созвездием родился человек, в определенное время года, определенный час взятый. Какое-то одно созвездие стоит, скажем, в зените, потом, с движением Земли вокруг Солнца, эти созвездия меняются, в зените оказывается другое, третье, и вот этот весь круг знаков зодиака проходит над нами.
Так вот, небесный свод во всех космогониях древних обязательно обожествлялся. Но что мы видим в библейском повествовании? Полный утилитаризм. Светильники Бог повесил: один – чтобы светить днем, другой – чтобы светить ночью. Категорический запрет даже мыслить в том направлении, что за этими светилами стоят какие-то существа, влияющие на человека. Абсолютно, исключительно утилитарная функция, чтобы человеку было светло днем и светло ночью, по-своему в каждый период. Поэтому когда мы говорим, почему, собственно, христианство несовместимо с астрологией, то вот основы этого, начала этого, полагаются просто на первой странице Библии, где категорически воспрещается воспринимать эти небесные светила как нечто высшее по отношению к человеку. Это прикладная функция и больше ничего. Между прочим, по этой же причине, в первом стихе, когда мы читаем, что сотворил Бог Небо и Землю, под Небом, как я говорил, что мы понимаем духовный мир, мир ангелов. Всегда это понималось так, но больше на этих первых страницах Библии никаких упоминаний об ангелах, о падших ангелах, даже как сатана показан под видом змея, никаких упоминаний нет. Почему это делается? Потому что главная мысль Шестоднева заключается в том, что существует только единый Бог и сотворенный этим Богом мир, абсолютно несоизмеримый с Богом, онтологически несопоставимый, потому что Бог абсолютно нетварный, а этот мир абсолютно зависим от Бога, и, как сказал святитель Филарет Московский, этот «тварный мир покоится на Слове Божием, как на алмазном мосту, под бездной Божественного величия и над бездной собственного небытия».
Мы говорили о том, что мир творится Словом, и вот это Слово Божие, «Логос», он уподобляет алмазному мосту. Почему алмазному? Потому что алмаз – самое твердое, что есть в нашем представлении, то есть так же твердо и незыблемо этот мир стоит на Слове Божием, но только на Его Слове, под бездной Божественного величия и над бездной собственного небытия. То есть если бы Бог забрал это Слово обратно, весь этот мир канул бы в абсолютное небытие. Именно для того, чтобы не возникало соблазна думать о том, что существуют какие-то другие боги и другие существа, в чем-то равные этому единому Богу, на этих первых страницах Библии, о них просто даже речи нет. Хотя мы знаем, что дальше, на страницах Библии, ангелы, вестники, посланники Божие, конечно, действуют и являются людям, и сообщают им Божественную волю и так далее. И, кстати говоря, надо сказать, что нет никакой вполне связной теории в Библии об ангельском мире и о падении ангелов.
Об этом тоже часто спрашивают наши слушатели на «Пастырском часе», а где прочитать в Бибии о падении сатаны, про Денницу, других бесов и так далее? Надо совершенно определенно сказать, что такого связного описания, такой теории, так сказать, в Библии не излагается, а картина, которую мы перед глазами имеем на этот счет, имеет много указаний, фрагментов, высказываний, которые рассыпаны по всем страницам Библии, и из них складывается общая картина, путем несложных умозаключений. Это история, как один из ангелов, самый совершенный, Денница, ангел света, отпал, но об этом мы еще, может быть, поговорим. Пока что, я только подчеркиваю, что здесь об этом ангельском мире не упоминается именно для того, чтобы ни в коем случае не направить мысль читателя в сторону многобожия.
Видим мы здесь еще такие особенности, что растения, которые Бог создает, производят семя по роду его. Есть эта генетическая последовательность, что на яблоне не растет груша, а на елке – виноград, это уже сказано здесь, что дерево воспроизводит подобное себе. Животные, которые появляются в шестой день, скот – тоже по роду его, и всех гадов земных – по роду их, и так далее. Значит, уже древний человек это очень ясно понимал, и это было показано Богом человеку, обращено внимание на это.
Таким образом, что мы видим? Бог создал этот мир, в нем пока еще нет человека. Зачем же нужен собственно человек? И чем этот мир не хорош? Все хорошо, и Бог это подтверждает: «добро зело», как мы говорили. Но если мы задумаемся, то этот мир представляет собой заводную игрушку, очень сложную, конечно, со множеством всяких элементов – это и планеты, которые двигаются по своим орбитам, это и круговорот времен года, круговорот воды в природе, и так далее, все по каким-то кругам вращается в этом мире. Но есть ли в этом смысл? И есть ли кто-то вообще, кто может так же, как Бог взглянуть как бы со стороны на этот мир, и, например, сказать, что это хорошо, прийти в восторг от красоты этого мира, от красоты восхода над морем или заката в горах, и что-нибудь подобное? Нет зрителя, нет того, ради чего это было сделано. Это просто заводная игрушка, которая живет по тем законам, которые вложил в нее сам Господь Бог.
Действительно, этот мир без человека не имеет смысла, он ничего не добавляет к бытию Божественному, то есть не то, чтобы Бог нуждается в чем-то, чтобы чего-то нового добавить, но Он хочет Свою преизбыточествующую любовь, которая делает эту Троицу Единицей, распространить как-то дальше. Часто встает вопрос, а для чего Бог творит этот мир? Действительно, Он не имеет ни в чем нужды. Какое-то объяснение, может быть, может дать образ брака человеческого. Нужно сказать, что вообще, когда мы говорим о Боге, о тайне Божества, это, безусловно, тайна абсолютная и непроницаемая для человеческого ума, но мы, тем не менее, можем смотреть на человека. Если мы посмотрим, как святые отцы рассуждали о Боге в свое время, проводили параллели – почему? Потому что, как мы видим, человек создается по образу Божию, значит какое-то сходство, какое-то сродство есть, не потому что мы такие хорошие, а потому что Бог так захотел, захотел вложить в нас нечто. И вот мы видим, что двое людей, когда любят друг друга, например, мужчина и женщина, вступают в брак, естественным для них является желание иметь детей, правда? Почему? Ну совсем не потому, что они так серьезно думают о том, чтобы дети ухаживали за ними в старости, например, или чтобы увеличить жилплощадь, хотя у нас, может быть, иногда такие мотивы бывают, но это все, конечно, абсолютно побочные мотивы. А главное – это желание воплотить ту любовь, которая есть между ними, желание ее распространить куда-то вне нас двоих.
Очевидно, в Боге тоже, в творении мира, присутствует это желание Божества свою преизбыточественную любовь воплотить в кого-то, разделить, как бы, еще с кем-то. Повторяю, это не необходимость для Бога, но это проявление Его свободы, так же как любовь между людьми – это, конечно, проявление, самое глубокое проявление, нашей личностной свободы. Так вот, все то, что творил Бог до этого момента, до момента творения человека, представляет собой некоторое предварительное творение, которое лишь обеспечивает условие для того, чтобы дальше, в этом мире, мог существовать некто, кому Бог сообщит что-то от себя, сообщит Свой образ, и даст некоторое задание.

А. П.:
Ну вот, отец Александр, давайте на этом мы с Вами сегодня закончим. Мы поговорили с вами о первых пяти днях творения. Спасибо вам большое. У микрофона был протоиерей Александр Степанов и Анна Павлович. Всего доброго. До свидания.
А. С.: До свидания.