В день памяти мучеников Маккавеев благочестивые прихожане
приносили на канон пачки мака, утверждая, что Маккавеев надо поминать
маком. На трапезе обязательно должны быть булочки с маком. Зато
шоколадные конфеты «Чародейка», принесенные на канон, попали под строгий
запрет трапезницы храма. Она никому их не дала, полагая, что в них
заложено колдовство, ведь не случайно называются: «Чародейка»! В ответ
работники храма говорили, что нельзя есть конфеты «Мишка на севере», там
мясо медведя. Но трапезница стояла на своем и конфет так никому и не
дала.
Некий мальчик на исповеди у о. Всеволода Шпиллера сказал, что в школе к
нему постоянно пристает другой мальчик, лезет драться. Как быть? Ведь
надо смиряться. О. Всеволод ответил, – Когда он начнет приставать к
тебе, ты тихо, но твердо скажи ему : «Отойди». Если он будет продолжать,
то ты еще раз скажи : «Отойди». А если он не перестанет, тогда ты
размахнись, и с большой любовью дай ему оплеуху.
Наступил пост. Жена перестала давать трёхлетнему сыну молоко. Муж
уговаривал жену давать ребенку молоко, поскольку до семи лет поста нет.
Жена отвечала мужу, что преподобный Сергий в младенчестве соблюдал пост и
по средам и пятницам не вкушал молока, отвращаясь от сосцов матери. Муж
был в отчаянии. Тяжело переживали ситуацию и обе бабушки. Но жена
настаивала на своем, желая видеть в сыне последователя преподобного
Сергия, и молока ребенку не давала. Будучи крестным ребенка, я поделился
этой проблемой с женщинами, работающими в патриаршей резиденции, где я
сам в это время подвизался. Одна из послушниц ответила: «Тут разные
ситуации. Мать преподобного Сергия давала ему молоко, но он сам
отвращался от молока. А здесь мать не дает молока сыну, и он не пьет не
потому что не хочет, а потому что ему его не дают. А это уже не подвиг. А
надо поставить перед ребенком чашку с молоком, и если он потянется к
нему, значит он не преподобный Сергий, и молоко надо давать. А если
откажется, то тут уже ничего не поделаешь, значит он действительно
последователь преподобного Сергия»
Я сообщил ответ своему другу, отцу ребенка. Он ответил: «Весь ужас в том, что Филипп не хочет молока, Марина отучила его»
Так
мать и не давала молоко ребенку. Но тайно от неё бабушки кормили
творогом ребенка. Так пост и прошел в подвигах и тайноядении. И все были
довольны.
Иногда фирмы недвижимости присылали своих представителей
поставить свечу перед образом Спиридона Тримифунтского, поскольку он
помогает в квартирных делах и недвижимости.
Сестры Марина с Таней не
могут мирно решить вопрос обмена квартиры, где прошло их детство.
Марина приезжает молиться Спиридону Тримифунтскому, чтобы обмен
состоялся. Татьяна приезжает молиться Спиридону Тримифунтскому, чтобы
обмен не состоялся. Обмен дважды срывался. Тогда Марина приехала
молиться свт. Спиридону с детьми, матерью и мужем. Навалились всем
миром. Соборная молитва превозмогла молитву Татьяны. Обмен состоялся.
На исповеди ветхая старушка с двумя палочками, просит священника, отпустившего ей грехи: «Батюшка, благословите меня умереть»
Батюшке говорят: «Космонавты летали в космос и Бога там не видели».
– Космонавты летали в космос, а не в Царство Божие – ответил батюшка.
О.Всеволод Шпиллер говорил о людях бравшихся за особые правила, духовные
подвиги без покаяния: «Люди с грязными сапогами лезут на небо и их
приходится оттуда сталкивать»
Начитавшись святых отцов о смирении и кротости, я как ни старался
притворяться смиренным и кротким, ничего не получалось. В один из
выходов о.Всеволода на ступени храма, когда его тут же окружил народ,
испрашивая благословения и задавая вопросы, я тоже спросил его:
"Батюшка, скажите, а как искренне считать себя «ничто»?
– Не искренне считать себя «ничто» нельзя, – ответил о.Всеволод.
Мне показалось, что я не получил ответа.
– Я вижу, что я вас не удовлетворил, – продолжал он.
– Нет, не удовлетворили.
– Для того, чтобы считать себя «ничто» не нужно атомной бомбы с
шестнадцатью расщепляющимися боеголовками. Это не вопрос масштабов, а
любви. Когда человек любит, по настоящему любит, тогда он забывает себя,
и не считает себя кем-то, все обращено на любовь к Богу, к другому и
человеку не до себя, не думает о себе, главное Любовь, тот, кого я
люблю, а я ничто, мне не до себя.
(Можно по любви считать себя «ничто», а можно по страху перед атомной бомбой.)
О.Всеволод рассказывал о приеме владыки (мтр.Филарет?)
– Когда я вошел к нему, он сказал: "Отец Всеволод, я не спрашиваю Вас, как ваше здоровье?
– Почему, Ваше преосвященство? – спросил я, – я был бы этим тронут.
– Потому, что если я Вас спрошу «Как Ваше здоровье?», Вы ответите: «Спасибо, Вашими молитвами плохо»
О.Всеволод был очень болен.
– Конечно, это моими молитвами «плохо», -закончил он.
|
