В статье «В темнице был, и вы пришли ко Мне» («Русский Дом», №6 за 2007 год) мы рассказали об осуждённом Александре Серёгине, отбывавшем наказание за убийство в 10-й исправительной колонии. Обретя здесь Бога в своём сердце и покаявшись, Серёгин твёрдо решил после освобождения принять монашеский постриг.

Встретиться нам довелось через год, в Свято-Воскресенском мужском монастыре города Тольятти. Обитель в этот день отмечала своё десятилетие. Наместник монастыря архимандрит Гермоген (Крицын) благословил меня побеседовать с трудником Александром. Это был наш старый знакомый.

– В обители я уже девять месяцев, – рассказывал Александр Серёгин. – Выйдя на свободу, сразу поехал в село Курумоч к своему духовнику – священнику Виталию Тимакову. Он благословил меня поехать в монастырь, дал рекомендацию: «Серёгин являлся старостой молитвенной комнаты ИК-10. За это время проявил себя с положительной стороны, активно участвовал в богослужениях, молебнах,

Крестных ходах, занимался в отрядах миссионерской деятельностью, распространял православную литературу, принимал участие в ремонте молитвенной комнаты. Освобождён условно-досрочно за хорошее поведение».

Архимандрит Гермоген рекомендацию прочитал, но всё же, как положено, предложил подписать особое обязательство: «Вместе с братией бывать на всех богослужениях, не покидать без благословения настоятеля монастырь, не пить спиртное, не курить, не сквернословить…».

Когда формальности были улажены, настоятель обратился к братии монастыря с просьбой усиленно молиться о рабе Божием Александре, новом брате в их духовной семье.

Вскоре Серёгину разрешили побывать на своей «малой родине». В селе Максимовка Богатовского района его дожидались мама, братья и сестра. Удивил он земляков. Восемь лет не был дома, но, молодец, даже рюмки в кругу семьи не выпил! К бывшим друзьям, как ни звали, не пошёл, девчонок словно и не заметил, а были и красавицы! Глубоко верующая мама – Любовь Васильевна – на все упрёки-недоумения односельчан радостно отвечала: «Слава Богу, сына не узнать, стал совсем другим!». Решение посвятить свою жизнь Богу и Церкви одобрила: «Там святое место, – вот тебе моё материнское благословение».

Через полгода он вновь приехал в родное село – помочь матери с огородом. Внезапно умер его старый друг Сергей Фотин. Умеющего читать по усопшему Псалтырь в большом селе не нашлось – пришли просить Александра. Серёгин читал неусыпно, по-монашески, всю ночь и ещё полдня. Этот случай в корне изменил отношение к нему односельчан. «Хорошая у твоего сына, Любовь Васильевна, профессия – с Богом беседовать».

Духовный отец, священник Виталий Тимаков, предупредил: Господу работать – терпеть искушения. И они начались. Подъём в монастыре – в 6 утра. В 6.30 – утреннее монашеское правило. А Александр вдруг стал просыпать, чего за ним никогда не водилось. За опоздание на молитву – полагал каждый раз по десять земных поклонов. Тяжелы были не поклоны, стыдно перед братией.

В монастыре нет соблазнительной литературы, телевизора, радио, но приходили на память, откуда ни возьмись, всякие нехорошие мысли. А то вдруг захотелось водки выпить. Как-то возникло сильнейшее желание закурить, хотя девять лет некасался табака… Словно наяву слышал вкрадчивый шёпот: «Ну что это за грех – одну рюмку выпить, одну сигарету выкурить…».

Однажды рано утром он вышел из келии и увидел: на кирпичной недостроенной ограде во множестве сидели какие-то жуткие существа. Другой раз некто по пояс голый, с лошадиной шеей и хвостом, показался в келье. Отец Артемий объяснил, что Господь попустил это для испытания и укрепления веры молодого трудника. И что надо ещё больше молиться и следить за собой.

Усилил молитву, но по келье всё равно бродили тени, пугая и смущая. Келью сразу окропили святой водой. Больше нечисть не появлялась. Здесь так всегда: за искушаемого брата на молитву встаёт весь монастырь, и враг рода человеческого на время отходит.

В монастыре ещё несколько насельников в своё время побывали за колючей проволокой – послушник, монах и иеродиакон. Их нынешняя жизнь – благой пример для Александра.

Монастырь расположен на берегу Куйбышевского водохранилища в сосновом бору, в зданиях бывшей, царских времён, земской детской больницы. В монастыре два храма, скоро начнётся строительство собора в честь иконы Божией Матери «Отрада и Утешение». Часть старинных зданий уже отремонтирована, восстанавливается дом для паломников, возводятся ограда и центральные ворота, начата планировка дороги. В обители есть столярная мастерская, просфорная, трапезная, свечная, церковная лавка. Число братии – 16 человек, да восемь трудников.

Одно время некоторых из прихожан стали одолевать сомнения: в том ли месте обустраивается монастырь? Таких Господь вразумил чудом: неожиданно в волжской воде появилась старинная икона святой великомученицы Варвары. Несмотря на быстрое течение, икона остановилась напротив монастыря. Её вытащили на берег рыбаки. После того как перед иконой начали служить молебны, тёмный от времени образ начал светлеть.

Что касается насельников монастыря, то первый «набор» братии в большинстве состоял из бывших осуждённых. Как вспоминает архимандрит Гермоген, было с ними немало неприятностей, некоторых пришлось удалить. Но стала налаживаться в колониях и тюрьмах области духовная жизнь, повсюду открывались храмы и домовые церкви. В монастырь после освобождения стали приходить люди, уже укрепившиеся в вере, некоторые, как Александр Серёгин, по рекомендации священника.

И всё же Воскресенский монастырь остаётся пока единственным в епархии, в котором бывшие осуждённые находят дом и братьев по духу. Например, в Сызранском Вознесенском мужском монастыре люди с судимостью долго не задерживаются. «Наш монастырь расположен в городе, соблазнов много – вот и уходят обратно в мiр», – объяснил мне настоятель монастыря игумен Марк (Алексеев).

Судя по всему, желающих попасть в монастырь после заключения будет всё больше. Самарская Епархия и Главное управление Федеральной службы исполнения наказаний по Самарской области проводят большую работу по возвращению оступившихся людей к нормальной жизни. В каждой колонии сейчас действует православный приход. Из тех, кто пришёл к вере в колониях и тюрьмах, за колючую проволоку возвращаются очень немногие. Почти все создают семьи, честно работают, учатся.

Священник Виталий Тимаков, окормляющий десятую колонию, теперь подробно рассказывает осуждённым о жизни Серёгина в монастыре. Эта тема – предмет горячих дискуссий для 1800 человек в серо-чёрных робах. Его искренности в колонии верят, многие ему завидуют. Не повредил общему настрою даже случай с Фёдором С. Тот тоже пришёл после зоны в монастырь, но сорвался, выпил, что-то натворил и снова оказался в колонии. Сейчас он староста молитвенной комнаты и мечтает вновь вернуться в духовную семью. А недавно в десятой колонии

вторично замироточила икона «Господь в темнице», заблагоухал миром и напрестольный крест…

Вернёмся к нашему герою. Отец настоятель дважды характеризовал трудника Александра. Первый раз как очень старательного. А через несколько месяцев пришлось напомнить Серёгину правило святых: измерять глубину свою греховную, а не духовную. Духовная брань – она на годы и годы…

– К вере православной, к Богу я пришёл через две клинические смерти, тюрьму, колонию,– сказал мне на прощание Александр Серёгин. – Я благодарен Господу, что так сложилась моя жизнь. Сердцем вижу: Бог меня любит, и только Ему ведомыми путями ведёт ко спасению…