То, что тут написано - реальный текст начала 1920-х, если не ошибаюсь.
Автор - Арон Борисович Залкинд. были мысли поместить это в Приколы или в
Историю России, ну да ладно... Итак:
"...пролетариат имеет все основания для того, чтобы вмешаться в хаотическое развертывание половой жизни современного человека."
"Половая
жизнь для создания здорового революционно-классового потомства, для
правильного, боевого использования всего энергетического богатства
человека, для революционно-целесообразной организации его радостей, для
боевого формирования внутриклассовых отношений – вот подход пролетариата
к половому вопросу."
"Половая жизнь как неотъемлемая часть
прочего боевого арсенала пролетариата – вот единственно возможная сейчас
точка зрения рабочего класса на половой вопрос: все социальное и
биологическое имущество революционного пролетариата является сейчас его
боевым арсеналом."
I. Не должно быть слишком раннего развития
половой жизни в среде пролетариата – первая половая заповедь
революционного рабочего класса.
Коммунистическое детское
движение (...) не дает возможности появиться паразитирующему пауку
раннего полового возбуждения(...) Первая задача пролетариата – не давать
ходу ранней детской сексуальности, а для этого необходимо: указать
родителям и школе на необходимость правильного подхода к социальным и
биологическим интересам ребенка, всемерно содействовать такому подходу и
употребить всю классовую энергию на наилучшую организацию массового
коммунистического детского движения, на внедрение этого движения во все
закоулки детского, школьного и семейного бытия.
II.
Необходимо половое воздержание до брака, а брак лишь в состоянии полной
социальной и биологической зрелости (т. е. 20-25 лет) – вторая половая
заповедь пролетариата.
А что же вредного, скажут нам, в
половой активности до брака? Вредно то, что подобная половая активность
неорганизованна, связана со случайным половым объектом, не регулируется
прочной симпатией между партнерами, подвержена самым поверхностным
возбуждениям, то есть характеризуется как раз теми чертами, которые, как
увидим ниже, должны быть безусловно и беспощадно истребляемы
пролетариатом в своей среде. Подобное, хаотическим образом развившееся,
половое содержание никогда не ограничивается узкой сферой чисто полового
бытия, но нагло вторгается и во все прочие области человеческого
творчества, безнаказанно их обкрадывая. Допустимо ли это с точки зрения
революционной целесообразности?
III. Половая связь – лишь как конечное завершение глубокой всесторонней симпатии и привязанности к объекту половой любви.
Чисто
физическое половое влечение недопустимо с революционно-пролетарской
точки зрения. (...) Половое влечение к классово враждебному, морально
противному, бесчестному объекту является таким же извращением, как и
половое влечение человека к крокодилу, к орангутангу. Половое влечение
правильно развивающегося культурного человека впитывает в себя массу
ценных элементов из окружающей жизни и становится от них неотрывным.
На самом деле, что произошло бы, если бы половым партнером оказался классово-идейно глубоко чуждый человек? Во-первых, это, конечно, была бы неорганизованная, внебрачная связь, обусловленная поверхностным чувственно-половым возбуждением; во-вторых,
это было бы половое влечение в наиболее грубой его форме, не умеряемое
чувством симпатии, нежности, ничем социальным не регулируемое; в-третьих,
ребенок, который мог бы все же появиться, несмотря на все
предупредительные меры, имел бы глубоко чуждых друг другу родителей и
сам оказался бы разделенным, расколотым душевно с ранних лет; в-четвертых,
эта связь отвлекла бы от творческой работы, так как, построенная на
чисто чувственном вожделении, она зависела бы от случайных причин, от
мелких колебаний в настроениях партнеро. Подобному половому поведению,
конечно, не по пути с революционной целесообразностью.
IV. Половой акт должен быть лишь конечным звеном в цепи глубоких и сложных переживаний, связывающих в данный момент любящих.
К
половому акту должно «не просто тянуть»: преддверием к нему должно быть
обострившееся чувство всесторонней близости, глубокой идейной,
моральной спайки, сложного глубокого взаимного пропитывания,
физиологическим завершением которого лишь и может явиться половой акт.
Социальное, классовое впереди животного, а не наоборот.
Наличность
этой социальной, моральной, психологической предпосылки полового акта
повлечет к ценнейшим результатам: во-первых, половой акт сделался бы
значительно более редким, что, с одной стороны, повысило бы его
содержательность, радостное насыщение, им даваемое, с другой стороны,
оказалось бы крупной экономией в общем химизме, оставив на долю
творчества значительную часть неизрасходованной энергии; во-вторых,
подобные половые акты не разъединяли бы, как это обычно бывает при
частом чувственном сближении, вплоть до отвращения друг к другу, a
сближали бы еще глубже, еще крепче; в-третьих, «подобный половой акт не
противопоставлял бы себя творческому процессу, а вполне гармонически
уживался бы рядом с ним, питаясь им и его же питая добавочной радостью.
V. Половой акт не должен часто повторяться.
Это уже достаточно явствует из вышестоящих пунктов. Однако последними мотивы пятой «заповеди» все же не исчерпываются.
Имеются
все научные основания утверждать, что действительно глубокая любовь
характеризуется нечастыми половыми актами. При глубокой настоящей любви
оформленное половое влечение вызревает ведь как конечный этап целой
серии ему предшествовавших богатых, сложных переживаний взаимной
близости, а подобные процессы протекают, конечно, длительно, требуя для
себя большего количества питающего материала.
VI. Не надо часто менять половой объект. Поменьше полового разнообразия.
а)
Поиски нового полового, любовного партнера являются очень сложной
заботой, отрывающей от творческих стремлений большую часть их
эмоциональной силы;
б) даже при отыскании этого нового партнера
необходима целая серия переживаний, усилий, новых навыков для
всестороннего к нему приспособления, что точно так же является грабежом
прочих творчески-классовых сил;
в) при завоевании нового
любовного объекта требуется подчас напряженнейшая борьба не только с
ним, но и с другим «завоевателем» – борьба, носящая вполне выраженный
половой характер и окрашивающая в специфические тона полового интереса
все взаимоотношения между этими людьми, больно ударяющая по хребту их
внутриклассовой спаянности, по общей идеологической их стойкости
(сколько знаем мы глубоких ссор между кровно-идеологически близкими
людьми на почве полового соревнования).
VII. Любовь должна быть моногамной, моноандрической (одна жена, один муж).
Нам
могут указать, что возможно соблюдать все приведенные правила при
наличности двух жен или мужей. (...) Любовная жизнь двуженца (двумужниц)
чрезвычайно осложняется, захватывает слишком много областей, энергии,
времени, специального интереса, требует слишком большого количества
специальных приспособлений, вне сомнения, увеличивает количество половых
актов, в такой же мере теряет в соответствующей области и классовая
творческая деятельность, так как сумма сил, отвлеченных в сторону
непомерно усложнившейся половой жизни, даже в самом блестящем состоянии
последней, никогда не окупится творческим эффектом.
VIII. При всяком половом акте всегда надо помнить о возможности зарождения ребенка и вообще помнить о потомстве.
Ни
одно предупредительное средство, кроме грубо вредных, не гарантирует
полностью от возможной беременности – аборты же чрезвычайно вредны для
женщин, – и потому половой акт должен застать обоих супругов в состоянии
полного биологического и морального благополучия, так как недомогание
одного из родителей в момент зарождения тяжело отражается на организме
ребенка. Это же соображение, конечно, раз навсегда исключает пользование
проституцией, так как возможность заражения венерической болезнью
является самой страшной угрозой как для биологической наследственности
потомства, так и для здоровья матери.
IX. Половой подбор
должен строиться по линии классовой, революционно-пролетарской
целесообразности. В любовные отношения не должны вноситься элементы
флирта, ухаживания, кокетства и прочие методы специально полового
завоевания.
Половая жизнь рассматривается классом как
социальная, а не как узколичная функция, и поэтому привлекать, побеждать
в любовной жизни должны социальные, классовые достоинства, а не
специфические физиологически-половые приманки, являющиеся в подавляющем
своем большинстве либо пережитком нашего докультурного состояния, либо
развившиеся в результате гнилоносных воздействий эксплуататорских
условий жизни.
Так как у революционного класса, спасающего от
погибели все человечество, в половой жизни содержатся исключительно
евгенические задачи, то есть задачи революционно-коммунистического
оздоровления человечества через потомство, очевидно, в качестве наиболее
сильных половых возбудителей должны выявлять себя не те черты
классово-бесплодной «красоты», «женственности», грубо «мускулистой» и
«усатой» мужественности, которым мало места и от которых мало толку в
условиях индустриализированного, интеллектуализированного,
социализирующегося человечества.
Современный человек-борец должен
отличаться тонким и точным интеллектуальным аппаратом, большой
социальной гибкостью и чуткостью, классовой смелостью и твердостью –
безразлично мужчина это или женщина. Бессильная хрупкая «женственность»,
являющаяся порождением тысячелетнего рабского положения женщины и в то
же время представляющая собою единственного поставщика материала для
кокетства и флирта; точно так же, как и «усатая», «мускулисто-кулачная»
мужественность – все эти черты, конечно, в минимальной степени
соответствуют надобностям революции и революционного полового подбора.
Понятие о красоте, о здоровье теперь радикально пересматривается
классом-борцом в плане классовой целесообразности, и классово-бесплодные
так называемая «красота», так называемая «сила» эксплуататорского
периода истории человечества неминуемо будут стерты в порошок телесными
комбинациями наилучшего революционного приспособления,
наипродуктивнейшей революционной целесообразности.(...)
Основной
половой приманкой должны быть основные классовые достоинства, и только
на них будет в дальнейшем создаваться половой союз. Они же определят
собою и классовое понимание красоты, здоровья: недаром не только понятие
красоты, но и понятие физиологической нормы подвергаются сейчас такой
страстной научной дискуссии.
X. Не должно быть ревности.
Половая любовная жизнь, построенная на взаимном уважении, на равенстве,
на глубокой идейной близости, на взаимном доверии, не допускает лжи,
подозрения, ревности.
Ревность имеет в себе несколько гнилых
черт. Ревность, с одной стороны, результат недоверия к любимому
человеку, с другой стороны, ревность есть порождение недоверия к самому
себе. Далее, в ревности имеется элемент собственной лжи ревнующего. Хуже
же всего то, что в ревности основным ее содержанием является элемент
грубого собственничества.
Если любовная жизнь, как и вся моя
жизнь, есть классовое достояние, если все мое половое поведение должно
исходить из соображений классовой целесообразности,– очевидно, и выбор
полового объекта мною, как и выбор другим меня в качестве полового
объекта, должен на первом плане считаться с классовой полезностью этого
выбора. Если уход от меня моего полового партнера связан с усилением его
классовой мощи, если он (она) заменил(а) меня другим объектом, в
классовом смысле более ценным, каким же антиклассовым, позорным
становится в таких условиях мой ревнивый протест. Вопрос иной: трудно
мне самому судить, кто лучше: я или заменивший(ая) меня. Но апеллируй
тогда к товарищескому, классовому мнению и стойко примирись, если оценка
произошла не в твою пользу. Если же тебя заменили худшим(ей), у тебя
остается право бороться за отвоевание, за возвращение ушедшего(ей) или, в
случае неудачи, презирать его (ее) как человека, невыдержанного с
классовой точки зрения.
XI. Не должно быть половых извращений.
Не
больше 1-2 % современных половых извращений действительно
внутрибиологического происхождения, врождены, конституциональны,
остальные же представляют собою благоприобретенные условные рефлексы,
порожденные скверной комбинацией внешних условий, и требуют самой
настойчивой с ними борьбы со стороны класса. Всякое половое извращение,
ослабляя центральное половое содержание, отражается вместе с тем и на
качестве потомства, и на всем развитии половых отношений между
партнерами. Половые извращения всегда указывают на грубый перегиб
половой жизни в сторону голой чувственности, на резкий недостаток
социально-любовных стимулов в половом влечении.
XII. Класс в
интересах революционной целесообразности имеет право вмешаться в половую
жизнь своих сочленов. Половое должно во всем подчиняться классовому,
ничем последнему не мешая, во всем его обслуживая.
Слишком
велик хаос современной половой жизни, слишком много нелепых условных
рефлексов в области половой жизни, созданных эксплуататорской
социальностью, чтобы революционный класс-организатор принял без борьбы
это буржуазное наследство. 90 % современного полового содержания
потеряло свою биологическую стихийность и подвергается растлевающему
влиянию самых разнообразных факторов, из-под власти которых необходимо
сексуальность освободить, дав ей иное, здоровое направление, создав для
нее целесообразные классовые регуляторы.
Половая жизнь перестает
быть «частным делом отдельного человека» и превращается в одну из
областей социальной, классовой организации.
Чутким товарищеским
советом, организуя классовое мнение в соответствующую сторону, давая в
искусстве ценные художественные образы определенного типа, в случаях
слишком грубых вмешиваясь даже и профсудом, нарсудом и т. д. и т. п.,
класс может сейчас дать основные толчки по линии полового подбора, по
линии экономии половой энергии, по линии социалирования сексуальности,
облагорожения, евгенирования ее.
|
