Раз уж я сказал, что наша жизнь и наши грехи это не всегда действие дьявола, а нередко наша собственная инициатива, то тем более стоит сказать — не всё, что происходит в мире, происходит по воле Божией. Не всё. Нам эту формулу часто приписывают, дескать христиане верят, что всё происходит по воле Божией. Это неправда. У святых Отцов очень тонкий язык, и они различают волю Божию и попущение Божие.

Воля Божия — чтобы всяк человек в разум истины пришёл и спасся. Воля Божия — чтобы все люди жили в радости, в вечности, в счастье. Это воля Божия. А другое дело — попущение Божие, когда Господь говорит нам: «Ну что же, если ты так желаешь жить — попробуй». У Герберта Уэллса это очень хорошо было описано в одном из его романов когда люди по сюжету этого фантастического романа приходят к Богу и жалуются ему: «Господи, ты знаешь, у нас там на земле такие безобразия, там войны, мятежи, погромы, безобразия, преступления, насилие — ты бы это остановил что ли, Господи?» А Господь им отвечает: «Вам это не нравится? — Нет, что ты, совершенно не нравится!» И Бог им говорит: «Ну так и не делайте этого».

Так вот, есть действительно попущение Божие, это не воля. Поэтому, надо различать — где человеческая инициатива, человеческая воля, а где Божие смирение перед человеческим своеволием. Как однажды В.Н. Лосский, глубочайший русский богослов 20-го века, заметил: «Мы должны увидеть в Боге нищего который просит подаяние любви. Он стоит у дверей нашей души, стучится к нам, но никогда не решается взломать эту дверь и войти туда без спроса и первым».

Здесь мы подошли к иному аспекту этой темы: нам говорят, что мы утверждаем, что всё, что происходит в мире — это прямая воля, прямое действие Бога. Вновь подчёркиваю — воля Бога где Господь Своё изъявление связывает со Своим действием, Своей энергией, Своим вмешательством в дела мира. Другое дело, что Господь так совершает не во всех случаях. Часто очень путают православную концепцию о промысле Божием с мусульманскими доктринами и кальвинистскими, то, что на языке философии называется «доктрина окказионализма». Доктрина окказионализма предполагает, что Бог является непосредственной причиной всего, что происходит в мире. То есть не существует внутримировых зависимостей, а всё, что происходит, происходит по прямому волеизъявлению и действию Божества. В светской философии такую философию исповедовал Мальбранш, в христианском мире это философия Кальвина, отчасти Лютера, а наиболее классический вариант этой доктрины это исламские традиции суннизма прежде всего, ну и там в свою очередь мутакаллимов. В отличие от мутазилитов мутакаллимы исповедовали концепцию о том, что Аллах каждое мгновение творит мир заново. То есть каждую минуту, каждую секунду, каждое мгновение, согласно этой доктрине, Аллах уничтожает всю вселенную и заново её творит. То есть именно в эту секунду Всевышний уничтожил весь мир и создал вас, вашу память о вашем прошлом, ваши планы о вашем будущем, стул на котором вы сидите, моё отражение в ваших глазах; тут же снова уничтожил и создал заново, чуть-чуть в иной вариации. То есть отношение Бога и мира вот с этой точки зрения суннитской они подобны отношениям изображения на телеэкране и луча телеразвёртки. Так вот так же по их мнению действует воля Аллаха в нашем мире. И, соответственно, как говорится в Коране: «Не ты бросил когда бросил но Аллах бросил». …

Соответственно, тогда нам будут понятны, если мы знаем концепцию этого исламского фатализма, то нам будет понятно отчасти может и поведение Радуева, … , нам будет понятна и противоположная позиция, бунт против такого рода фатализма — это стихи Омара Хайяма: «Не спрашивают мяч согласия с броском, по полю носится, гонимый игроком. Лишь тот кто некогда тебя сюда забросил, тому всё ведомо, тот знает обо всём» — то есть Хайяму душно в таком мире в котором от него ничего не зависит, и он чувствует себя мячом который бросает совершенно другая рука, и он не знает в какой игре он участвует и что от него хотят.

Вот подобного рода концепции христианство православное не принимает, у нас нет концепции фатализма, и Господь промыслом Своим даёт на свободу, по любви Своей, это смирение Бога перед Своим творением. Когда по слову Иоанна Златоуста Бог становится слугой у нашего спасения, во Христе, в Его страданиях искупительных это совершенно очевидно. И вот чтобы это было понятно давайте запомним: христианство не исповедует идею кармы. Идеи фатума, рока, судьбы, кармы чужды христианскому взгляду. Чтобы это было понятно я напомню только одну подробность.

Практически в каждом языческом народе есть божок, чья область это судьбы: судьба Фатум, или мойры которые ткут нити судеб в греческо-олимпийской мифологии. Так вот, знаете ли вы какой аналог бога-судьбы, такого Фатума, в семитском мире, в древнем Ханаане? Какое имя носил этот древний бог судьбы? Это имя вы все знаете, и почти ежедневно, к сожалению, упоминаете. В Ханаане бог судьбы носил простое русское имя — Гад. И именно так он, собственно говоря, в Библии и упоминается, у пророка Исайи (65-я глава) Господь в гневе Своём говорит израильтянам: «А вас, которые оставили Господа, забыли святую гору Мою, приготовляете трапезу для Гада и растворяете полную чашу для Мени (Мени это богиня плодородия и богатства у хананеев), вас обрекаю я мечу потому что Я звал и вы не отвечали, говорил и вы не слушали». То есть мы видим, что Ягве Ветхого Завета чрезвычайно воинственно настроен по отношению к Гаду. Синоним слова Гад, оказывается, на языке мифологии это карма. Ягве воюет с кармой, с идеями кармы, доктринами этими.

Промысл христианский нечто совершенно иное всё-таки. Это диалог, диалог свободного Бога, Бога который не связан ни кармическими законами, ни иными — и свободного же человека.